почерк. А тут… Дело не только в тройке, которых у нее быть не должно, – она впервые столкнулась с такой ничем не прикрытой несправедливостью, нечестностью со стороны взрослых. Бывает, что дети жульничают, когда играют или бегают наперегонки, хотя сама Аня никогда не жульничает. Но ведь это не игра! Почему? Не в том ли дело, что Софья Израилевна работает дома, что учителя ее просто не любят? Но ведь играла не она, а ее ученица! Разве Аня виновата, что учится у нее? Аня помнит, как доброжелательны к ней были учителя в комиссии на вступительном экзамене, как весело хвалили ее. Даже в списке поступивших ее фамилия шла первой, хотя по алфавиту должна была бы стоять в конце. А если бы она училась у Эрны Готлибовны, которая, рассматривая ее руки, сказала тогда: «Ого, какие длинные пальцы!» – или у Валентины Ивановны, ей бы тоже поставили тройку за такую игру? Она уверена, что нет. Как объяснить все это маме и папе?
