– Это как лейтенант де Тома из Двадцать седьмого? – понимающе уточнил Филипп.
– Верно. Рассказывай обо мне, будто я лейтенант де Тома. Разрешаю приукрашивать и не жалеть эпитетов. Сам смотри, запоминай и слушай, что говорят. Мне нужно знать все сплетни о смерти старого де Греара, порасспроси слуг, каков он был, – в твоем любопытстве не найдут ничего удивительного. Выясни, знает ли прислуга об условиях завещания или это держится в тайне. – Сезар бросил развязанный платок на стул. – Что думают о молодых де Греарах. Изображай простодушие, улыбайся почаще, жестикулируй побольше. Вечером расскажешь мне. Все понял?
– Так точно, господин капитан.
– И перестань называть меня капитаном.
– Хорошо, господин капитан.
Сезар только вздохнул.
После ухода Филиппа он вымыл руки, ополоснул лицо и сел за письменный стол. Некоторое время бездумно выдвигал ящички (все оказались пустыми), а затем взялся за перо и принялся сочинять письмо Ивейн. Почтовая бумага была желтоватая, плотная, перо поскрипывало по ней, как рассыхающееся тележное колесо. Сезар выводил строчку за строчкой, а сам тем временем думал совсем не о том, что пишет.
Глава 6
Забавный господин де Лёба
Виконт де Моро вышел к ужину гораздо раньше, чем следовало, чтобы хорошенько осмотреться, – ведь он еще толком не видел дома, а нелишним было бы знать расположение комнат на тот случай, если произойдет нечто непредвиденное. Как понял Сезар, на втором этаже находились в основном комнаты и личные покои членов семьи де Греар, библиотека, зал для приемов и спальни для гостей. Внизу – несколько гостиных, в которых приятно проводить время в разные часы, столовая, а в отдельной части дома, примыкающей к левому крылу, – кухни. На третьем этаже спали слуги, туда вела отдельная лестница. Кладовые, прачечная, конюшни, каретный сарай – все это находилось вне основного дома, предназначенного производить впечатление. Мьель-де-Брюйер оказался довольно велик, и за четверть часа Сезар его не обошел. Впрочем, к слугам виконт не стал подниматься, заглядывать во все спальни без разбору он тоже счел неприличным, а двери гостиных были гостеприимно распахнуты, что позволяло в полной мере оценить богатство обстановки и хороший вкус того неведомого человека, который ею занимался. Осмотрев несколько гостиных подряд и насчитав их шесть – по три с каждой стороны, – виконт вышел в столовую, сообщавшуюся с большой гостиной, где днем приехавших поджидал Мишель де Греар. Окна столовой также выходили на море, двери вели на террасу. Слуги еще только накрывали на стол, а потому посмотрели на виконта испуганно. Чтобы не отвлекать их, Сезар направился в гостиную, где никого не оказалось, и вышел через распахнутые двери на террасу.
Стоял теплый апрельский вечер, солнце опускалось все ниже, вырисовывая новые силуэты скал; тени становились насыщеннее, ветер, летевший с моря, качал верхушки сосен, и чудилось, по