На дорожные работы согнали всех, кто в состоянии был держать лопату, вот почему мы за небольшой промежуток времени проделали сто миль и поднялись на вершину холма, с которого открывался вид на безбрежные просторы.
Десять или двенадцать грузовиков, шедших впереди нас, сбавили скорость. Впереди отряд солдат убирал снег. Мощный грузовик толкал сани, снабженные чем-то вроде вентилятора, который разбрасывал снег во всех направлениях. А впереди лежали его огромные массы высотой почти в метр. (Дороги засыпали обильные снегопады, и без компаса даже невозможно было определить, где копать.) Наш командир с подчиненными ему офицерами рискнули совершить разведку в том направлении, где снег еще не был убран; погрузившись до колен, они обозревали горизонт и недоумевали, как же пробраться через эти непроходимые леса. В нашей машине было тепло, все окна закрыты, мотор работал.
Последовал приказ выйти из грузовиков и взять лопаты. Их всем не хватило, и офицеры приказали работать досками, касками, даже подносами.
Мы с несколькими солдатами решили отодрать заднюю дверцу грузовика и использовать ее как плуг для разгребания снега. Наши бестолковые попытки были прерваны свистком фельдфебеля.
– На что вы надеетесь? Ступайте со мной; пойдем поищем работников. Да захватите оружие!
Подобный поворот дела меня только обрадовал. Лучше уж идти с фельдфебелем, чем снег разгребать. Где он собирался раздобыть работников, совершенно неясно. Выехав из Минска, мы миновали всего две опустевшие деревни. Захватив винтовки, пошли в сторону от колеи, проделанной колесами грузовиков, с каждым шагом все больше погружаясь в снег.
Первые десять минут я изо всех сил пытался поспевать за фельдфебелем, который шел впереди на расстоянии пяти метров от меня. Я начал задыхаться, по спине, под тяжелыми слоями одежды, заструился пот. Изо рта вырывался пар, тут же исчезавший в холодном воздухе. Я не отрывал глаз от глубоких следов, которые оставлял фельдфебель, пытаясь идти с ним в ногу, но, поскольку он был покрупнее меня, я каждый раз ступал ногой в снег. На горизонт даже боялся посмотреть: он казался так далеко. Вскоре березы скрыли от наших взоров конвой.
Наш маленький нелепый отряд бесстрашно устремился в безбрежную пустыню снега. Так продолжалось около часа. Неожиданно, в полной тишине, мы услыхали звук, становившийся все громче и громче, и остановились.
Фельдфебель сказал:
– Теперь уже близко. Жалко упускать такую возможность.
Что он имел в виду, я так и не понял, но вскоре услышал грохот. Слева я увидел черную полосу, прорезавшую снег. Поезд! Мы дошли до железнодорожной ветки. Но что это нам даст? Не взвалим же мы грузовики на вагоны?
Поезд медленно двигался примерно в полукилометре от нас. Состав был очень длинный: черные вагоны, перемежающиеся изредка локомотивами,