– У меня был дар влипать в истории, – неохотно признала она.
– Помню. Как звали того парня, который преследовал тебя до самого дома после игры в парке Харрисон?
– Не помню, – солгала Софи.
– Нед?
– Нелберт. – Она не забыла тот случай.
– Почему он гнался за тобой?
– Не помню.
– Секундочку. Я помню! Ты сказала ему, что он глупее собаки, которая носится за скунсами. – Брэнд хмыкнул. – Верно?
– Я думала, что если скажу это по-японски, то проблем не будет. Оказалось, он все понял по интонации.
Нелберт практически дышал ей в затылок. Софи уже приготовилась распрощаться с жизнью, когда с крыльца своего дома спустился Брэнд. Скрестив руки на груди, он встал на дороге и улыбнулся.
Он ничего не сделал, но ему и не надо было ни чего делать. Нелберт замер как вкопанный, а потом скрылся, не посмев хотя бы злобно взглянуть на Софи. С тех пор он не осмеливался даже критиковать ее.
– Японский язык, – протянул Брэнд. – Ты всегда была оригиналкой.
Оригиналка?! Ну, спасибо.
– Итак, что ты делаешь во дворе моего отца в этой... – он внимательно посмотрел на нее, – ночной рубашке?
– Неужели не понятно? Оригинальничаю.
Ага. Зря Софи считала, что ей не за что благодарить судьбу. Если верить Брэнду, на свадебной церемонии ей пришлось бы предстать перед всем городом в платье, похожем на ночную рубашку. Софи беспечно продолжила:
– Я просто собиралась сжечь всякую ерунду. – Она принялась двигаться к дыре в заборе.
Мужчины вроде Брэнда Шеридана сродни наркотикам. Он способен заставить ее позабыть о намерении попрощаться с романтическими фантазиями.
Не хватало еще продолжать в них верить. Такой мужчина, как Брэнд, может заставить Софи Хольцхайм, решившую стать реалисткой, капитулировать и склониться к безволию. А безволие подразумевает грезы о пиратах, покусывании мочек ушей и вечной любви.
– Ты сжигаешь ерунду в... – Он взглянул на часы и нахмурился. – В полночь? – Хмурясь, Брэнд посмотрел на дом. – Мой отец знает, что ты здесь?
– Его нет. – Она сделала еще один шаг к забору. – Он не знает о твоем приезде?
Доктор Шеридан ухаживал за бабушкой Софи, приехавшей из Германии после смерти ее родителей. В своих посланиях Софи заявляла, что у нее все прекрасно. Но бабушка на то и бабушка, чтобы читать между строк и понимать, что дела у внучки идут из рук вон плохо и надо ехать и откармливать девочку шницелями и прочей вкуснятиной.
Отличная готовка бабушки помогла оправиться от горя не только Софи, но и доктору Шеридану, потерявшему жену.
В эти выходные ее бабушка и отец Брэнда отправились на спектакль по пьесе Шекспира в соседний городок и собирались переночевать там.
Софи не интересовало, поселятся они в одном или в разных номерах отеля. Однако она не считала себя вправе посвящать Брэнда в любовные похождения его отца.
– Я предполагал сделать ему сюрприз, – сказал