– Ошибаешься, Сатия, – продолжая довольно улыбаться, ответил Полоз. – Меня интересует именно твоя компания. И не красота твоя тому причина, – заметив мое нахмурившееся лицо, совершенно серьезно добавил он. – Я должен догнать свою жену раньше, чем она натворит еще что-нибудь, а ты, как никто другой, можешь мне в этом помочь.
– Вот еще, размечтался! Тебе надо, ты и догоняй! – окончательно разозлилась я. – Без нас! А мы пойдем своим путем!
– У нас теперь один путь, – отрезал мой муженек. – И мне почему-то кажется, что ты лучше меня знаешь, куда она направляется.
– С чего бы это? – удивилась я.
– Ты слишком уверенно за ней идешь. И потом, я не собираюсь пользоваться твоими услугами бесплатно и за посильную помощь всегда плачу щедро.
– Надеюсь, не натурой, – пробурчала я себе под нос так, чтобы никто не слышал, и постаралась призвать на помощь всю имеющуюся у меня в наличии смиренность.
– Полоз, ты уверен, что мы правильно сделали, решив сократить путь и поехать через этот «маленький перелесок»? – невинно поинтересовалась я, с опаской озираясь по сторонам. Деревья по мере нашего продвижения становились все выше и толще, проходимость падала пропорционально удалению от главной дороги, между стволами вился едва заметный, но очень холодный промозглый туман, все чаще и чаще попадались буреломы и завалы, которые приходилось объезжать. На маленькую рощицу этот дремучий лес совершенно не смахивал.
– Теперь уже нет, – честно признался Полоз. – Наверное, карта составлена давно, и деревья успели вырасти.
– Сколько же этой карте должно быть тогда лет, если из тоненьких росточков успели вымахать эдакие великаны? – высказалась я. – Ты ее, случаем, не в магазине розыгрышей покупал?
– Нет.
– Может, вернемся обратно? – вынес умное предложение Мираб.
Мы так и сделали, но уже через пару часов поняли, что «обратно» для нас уже не существует. Растительность продолжала поражать нас своими исполинскими размерами, кусты – непроходимостью, а солнце вообще нагло скрылось за сплошной пеленой облаков, не давая возможности сориентироваться по сторонам света. Даже мох предательски рос на стволах равномерно, словно сам был не в курсе, в какой же стороне находится север.
Мне постоянно казалось, что за нами наблюдают, за нами крадутся, от нас чего-то хотят. Лошади тоже не выказывали повышенного оптимизма, тревожно похрапывали и нервно стригли ушами. К тому же начали быстро спускаться сумерки.
– Признайся уже, что мы заблудились, – недовольно прошипела я, с удивлением и некоторой долей радости отмечая, что совершенно не слышу назойливого писка кровососущих насекомых. Это было, на мой взгляд, единственное преимущество нашего положения.
– Признаюсь – мы заблудились, – сквозь зубы процедил Полоз,