Мертвое солнце. Александра Христова

осилить даже половины. После сытного бульона меня неудержимо потянуло в сон. Сквозь дрему я почувствовал, как меня бережно укрывают одеялом и даже поют колыбельную. Однако… Но я не успел возмутиться, как крепко заснул.

      На третье утро, когда я уже подвывал от скуки, Элли вместо того, чтобы пойти на тренировку, уселся на соседний лежак и с любопытством естествоиспытателя уставился на меня.

      «Что?» – хотел спросить я, но из пересохшего горла не вырвалось ни звука.

      Эльф, после того как увидел мой страдальческий взгляд, направленный на стакан, помог мне напиться воды и, подпихнув мне под спину скатанное в валик одеяло, устроился на своей кровати и заявил:

      – Поскольку ты временно не можешь ничего сделать, я решил побыть твоей сиделкой, а заодно рассказать тебе побольше об этом мире, а то ты словно из дупла вылез.

      Увидев, как злорадно ухмыляется эльф, я мысленно застонал. Господи, за что мне в учителя досталось это клыкастое остроухое недоразумение?

      – Попрошу меня не оскорблять! – надулся Элли, сразу же став похожим на обиженного хомячка, но в его глазах плясали бесенята. – Имей уважение к старшим!

      Старшим? Ну и сколько тебе лет, ушастик? Тридцать? Сто? Больше?

      – Четыреста семьдесят два года! – гордо задрал нос Элли.

      Ого! Да из него уже должен песок сыпаться и камушки лететь. Тоже мне, пирамида Хеопса в длинноухом варианте…

      Элли, уловив мою последнюю мысль, задорно усмехнулся и подмигнул. Ну не могу я воспринимать его как взрослого, не могу! Если он ведет себя как подросток, то почему я должен считать его взрослым и умудренным жизнью эльфом?

      – Может, потому, что я знаю об этом мире все-таки немного больше, чем ты? – прищурился эльф.

      На это мне сказать было нечего, и я обреченно приготовился слушать.

      – С чего мне начать? – поинтересовался Элли, усаживаясь поудобнее.

      Да с чего хочешь! Хоть с истории, хоть с географии. Да хоть с мироустройства.