Ухватившись за гриву индо-кита
Когда в Индо-Китай уплывают осенние индо-киты,
А солнце астроконечным мечом пишет стихи на морщинах Марса,
Я выдёргиваю луч света из бороды
И ловлю твои сны ржавым пиратским компасом.
Твой дом – у моря, прямо за той горой.
Он затыкает крышей слоёную вечность с её чёрной дырой.
Я выхожу из попутной светлицы —
Шпага, ботфорты, шляпа с пером.
Коты, у которых лица, как птицы,
Прощально мурлычат: Ом-м-м…
И, чтобы начать всё снова – с исписанного листа,
Я уплываю к тебе, ухватившись за гриву индо-кита.
Девочка на шаре
Девочка на шаре,
Силачи и гири.
Флейты и гитары —
Песенка о мире.
Площадь городская;
Небосвод янтарен.
Кто же ты такая,
Девочка на шаре?
Сорок лет куда-то —
Стройными рядами.
Никакого слада
С этими годами.
Ты парила рядом
Звёздочкой небесной.
Где же ты, наяда?
Где ж ты, кентавресса?
Я бродил повсюду —
Полем да бульваром.
Был монахом. Буду
Завтра я корсаром.
Для тебя в котомке —
Расписное сари.
Где ж ты, незнакомка,
Девочка на шаре?
В дубовых перелесках нет дорог
В дубовых перелесках нет дорог.
Тропа в траве натоптана лосями.
Мы на полянке им готовим стог,
Чтоб до весны прожили вместе с нами.
Заимка наша там, где озерцо —
В стране бобров, русалок и осоки,
Где времени незримое кольцо
Сжимает наши боли и тревоги.
И, змейкою шагреневой, беда
Струится, уползая в микрокосмос.
И облака сбираются в стада,
И ветры им расчёсывают косы.
А лес преображается в чертог,
Где правит наваждение мирами.
В дубовых перелесках нет дорог.
К чему пути, когда живёшь во храме?
Васильковый звон
Сладкий запах водных лилий,
Благовонье смол,
Белокрыльник в тинном иле,
Сонный богомол.
Дым румяного кипрея,
Васильковый звон.
Тихой флейтой Берендея
Лес заворожён.
Клевер, ландыш, голубика,
Камыши и хвощ.
Шёпот, шорох, тени, блики —
Дальше не пройдёшь.
Изумрудною пыльцою
Сыплет спелый мох.
Дышит новый день росою.
В каждом вздохе – Бог.
Винни-Пух и слонопотамы
Взметнулись к тучам стаи мух,
Заплакали цикады —
А это гонит Винни-Пух
Слонопотамов стадо.
Он гонит их пастись в луга
Пока