– Ты сейчас похож на истеричную старлетку из дешёвых ужастиков.
– Я знаю. Пусть. Пусть мы скоро будем смеяться над очередной городской легендой, но сейчас я хочу жить. И жить спокойно. Лоретти, ты не видел ухмылки этой сейчас уже мёртвой сучки! Давай уважим мою инфантильность, но никаких имён! И адреса не хочу знать. Лучший вариант для нас, поскорее забыть обо всём этом.
– Но появился претендент на роль убийцы, этот продюсер…
– Я не слышу! Как ты смотришь на рисовую кашу с молоком в виде завтрака?
Когда они поглощали завтрак, Геннадий прокашлялся:
– Приятель, ты пойми меня, я не из тех, кто дует на холодную воду. Но жизнь загадочна во многих отношениях. Я общался с цыганами, и не только с ними… В других местах. Конечно, они не могут предсказать смерть… если она состоится через долгое время, но они могут видеть ближайшее будущее, и это не фокусы вроде того, что продемонстрировала Маргарита. Это не гадание на гуще, или по руке. Но в природе всё взаимосвязано, есть связи и взаимодействия, доступные не многим. Такие люди видят многое, и не всё доступно пониманию, а ещё меньше объяснению. Смирись с этим. Впрочем, можешь и смеяться, но я с некоторых пор перестал быть материалистом, здесь другой уровень, метафизический, а ведь люди использовали этот метод задолго до физики. И нормально жили. Почитай Вергилия, их знание намного превосходило наше, но мы по другому стали смотреть на мир, и, возможно, многое потеряли.
– Я тебя понимаю. Но хочется стоять обеими ногами на земле… Главное, не потерять эти самые ноги, вместе с головой.
7. Смерть, как собака
– «…Если тысячи и миллионы опытов, поставленных в одних и тех же условиях, всегда приводят к определённому событию (выпущенное из руки яблоко падает на землю), то событие называется достоверным. А коль скоро миллионы опытов показывают, что некоторый их исход никогда не наблюдается (невозможно одним караваем хлеба накормить тысячу голодных людей), то такие события называются невозможными. Случайные события лежат между этими двумя крайностями…»
В этот день они заработали семь рублей, что было неплохо, и довольный Михалыч ударился в философию.
– Вот посмотри на того милениала, – показал он глазами на индивида, имеющего в нижней губе и ушах страшного вида диски и в носу бычье кольцо, идея каких украшений была позаимствована из обихода то-ли затерянного африканского племени, то-ли с племени островов Тихого океана, каковые модники уже давно работали на электронных заводах LG и Samsung. – Меня это интересует потому, что данные стадные считают моё поколение дикарями, троглодитами и анахоретами, а почему? Потому что мы не разбираемся в играх, современный шоу-бизнес игнорируем, и следим за культурой речи. Как-то я краем уха слушал речь ведущего передачки о современном игорном бизнесе. От его сленга меня затошнило. Он обращался будто к стае дебилов, воспитанных в тюрьмах и зонах, и не прочитавших в жизни