– Нет, Фрид, это вывернутая какая-то логика, ты не права… – Инночка даже протрезвела слегка. – Всю жизнь я была уверена, что любовь к мягким игрушкам – это сублимация неудавшихся отношений между мужчиной и женщиной.
– Дуры, – очнулась наконец Тамара. – Это призрак детства!
…Через час, уже засыпая, Инночка подумала: если рассказывать кому-нибудь о своих «чувствах», так уж точно не Томке. И не Катьке. Хотя, наверное, психологически – или психиатрически? – подкованная Фридка поставит ей, Инночке, позорный диагноз: острый приступ педофилии… Тьфу, вот же гадость всякая в голову лезет…
Спать, спать, спать, завтра вставать ни свет ни заря…
Глава 7
«…Нет, весна на юге – это правда очень классно. Помнишь, был дурацкий анекдот: “Хочу ли я? Могу ли я? А, магнолия!” Ужасно красивая штуковина, вроде помеси пиона и кувшинки, если я, конечно, что-нибудь в цветах понимаю. И растет на здоровенных деревьях. Вспоминая о том, как ты любишь свой дурацкий колючий куст, думаю, этой самой магнолией я бы покорил твое сердце… Чудесная страна. И слухи о боевых действиях сильно преувеличены…»
Вчерашнюю почту Инночка читала, как говорил ее Сашка, мимо кассы, почти ничего не понимая, в состоянии крайнего мандража.
Новый босс, Виталий Валентинович, в коллективе уже известный как Терпила, третий час восседал в своем кабинете, принимая подчиненных по одному. Начал с уборщицы и Олежека. Инночка была завотделом и их завотдельская когорта только выдвинулась на передовые рубежи. Упорно муссировался слух, что они все уже уволены гуртом, а договоры на дальнейшее сотрудничество Терпила будет подписывать по результатам текущего собеседования. О, как она готовилась к этому самому собеседованию! Наверное, даже не меньше, чем перед свадьбой со Славиком волновалась. Поначалу весьма достойной показалась идея кардинальным образом изменить имидж: напялить на нос очки с простыми стеклами, хорошо бы слегка тонированными, из светло-русой, чуть в рыжину, перекраситься в «радикально-черный цвет», натянуть Сашкины кожаные штаны с заклепками, в общем «замутить бодягу», как говорит любимый отпрыск, и заделаться престарелой панкушкой. Но! Во-первых, вся контора разом превратится в испанскую инквизицию и замучит насмерть вопросами, но уж чьи-чьи, а Жанны д’Арк лавры Инночке не улыбались. А во-вторых, если и затеваться с этим театром, то постоянное напряжение, требующееся для поддержания балагана, вымотало бы ее очень быстро. Случайно сняла ненужные очки, не углядела, когда светлые корни волос через краску показались, в припадке острого идиотизма сменила кожаные портки на привычную узкую длинную юбку и… узнана! Через месяц! То-то Терпила повеселится, выгоняя ее с работы! Нет, уж лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Пусть узнает сразу – и сразу выгонит.
«Я еще пободаюсь, – вяло подумала Инночка, – подам в суд за незаконное увольнение с работы». Ага, а он на тебя – за нанесение телесных повреждений. Средней степени тяжести.
Сегодня