Слышу собственный голос:
– Вы уверены, что мне удастся войти?
– Абсолютно уверен! Если кто-нибудь из «Кью» повредит руку, я – первый кандидат на подмену… поэтому они ни в чем не могут мне отказать.
– А я думала, вы всего лишь таскаете за ними гитары.
– Ну-у-у… это я так, чтобы не выглядеть хвастуном… С виду не скажешь, но вообще-то я сверхталантливый музыкант!
Да, мне кажется, мой гитарист совершенно неотразим, когда пытается пустить пыль в глаза, чтобы его приняли всерьез. И я решаю подыграть ему, поймав на слове:
– Да, похоже…
– Похоже – на что?
– Похоже, вы действительно прекрасный гитарист. Может, даже сверходаренный, но утверждать наверняка не берусь – ничего не смыслю в музыке. Однако справляетесь вы неплохо.
И я восхищенно взмахиваю ресницами, изображая фанатку. Ил ухмыляется, сдерживая притворный вздох.
– Нехорошо насмехаться над бедным малым!
– Никакой насмешки. Мне было ужасно приятно вас слушать – в Руасси, у выхода М.
Ил поправляет кепку и встает, оттолкнув стул. Слишком резко.
– Ладно, нам пора…
Следую за ним. Мы проходим под пауком. Илиан бросает последний взгляд на афиши концертов, состоявшихся в стенах «Фуф», – «Садден Импакт», «Скейт Джем», «Крю Баттл», «Смиф-н-Вессан». И черно-белые граффити за лестницей: десятки лиц с выпученными глазами – не то люди, не то чудовища.
– На самом деле, – признается Илиан, – мне очень стыдно, что я пригласил вас сюда. Я не панк, не рокер, не исполняю ни электро, ни техно… Всего лишь сочиняю кое-что в стиле старинных, давно немодных баллад…
Смотрю на него. Мне ужасно нравится эта его манера – говорить только шутливым или извиняющимся тоном. Переходим улицу Сент-Катрин. Вот он, «Метрополис», напротив, в нескольких метрах. Я останавливаюсь прямо посреди безлюдной улицы, перед чередой бутиков и ресторанов совсем с другим декором, это дорогущие заведения современного, шикарного Монреаля. Мне все меньше и меньше хочется бороться с опьяняющими волнами эйфории. И я шепчу на ухо моему робкому гитаристу:
– Обожаю старинные немодные баллады.
– Бейдж есть? – спрашивает человек с сильным квебекским акцентом.
– Да-да.
Илиан долго роется в карманах и наконец извлекает потертую пластиковую карточку. Человек бдительно рассматривает ее. На вид ему лет сорок, густая борода, залысины на лбу и мощная фигура, сразу ясно: такой не пропустит внутрь никого и ничего, даже две вращающиеся створки турникета. Он долго вытирает влажный лоб полой вылезшей из брюк рубашки, словно хочет похвастаться внушительными выпуклостями своего живота. Кажется, сейчас попросит их пощупать: «Хочешь, проверь: они настоящие!»
– Окей, проходи. А это еще кто?
– Подружка, – бодро заявляет Илиан. – Она фанатка «Кью». Пускай постоит за кулисами. Ручаюсь, она шуметь не будет!
– Ну да, а после концерта ты ее поимеешь, эту куколку, – гогочет охранник. –