– Не ваше дело!
– Андрей Львович, вспомните завет Сен-Жон Перса: воздержание – прямой путь к человеконенавистничеству!
– Пошли вы к чёрту!
– Я подумаю, как вам помочь!
– Не нуждаюсь. Рассказывайте дальше!
– Ладно. А вы не забывайте записывать.
Добившись близости, я решился и показал Гуле злополучную козлиную шкуру. Несмотря на эксклюзивное ко мне отношение, товароведка пришла в ужас и долго, надев нитяные перчатки, поминутно отворачиваясь, чтобы схватить свежего воздуха, ворочала мою зловонную покупку, напоминая патологоанатома, роющегося в мумифицированном трупе. Я собрался уже, махнув рукой, взять эту смрадную дрянь и выбросить где-нибудь за городом, но моя новая подруга, закончив идентификацию, посмотрела на меня долгим любящим взглядом, вздохнула и сказала:
– Ладно, оставь! Попробую что-то сделать…
– Неужели купят? – засомневался я.
– Но ведь ты же купил! – с экзистенциальной грустью, свойственной труженикам прилавка, ответила она. – Сколько, кстати, это стоило?
– Четыреста пятьдесят.
– Сколько?! Боже! Ну хорошо… Поставлю пятьсот пятьдесят. На руки, если удастся, получишь четыреста сорок.
– А может, лучше сразу снизить цену?
– Это мы всегда успеем. Если будет стоить очень дёшево, начнут искать недостатки. И найдут…
– У неё застёжки на мужскую сторону, – на всякий случай напомнил я.
– Знаю! – самоотверженно прошептала моя возлюбленная: два дня назад она призналась, что ради меня готова уйти от мужа-доцента.
Для начала Гуля обработала дублёнку импортным дезодорантом, угробив целый баллончик, в результате шкура уже не воняла козлом, зато исходила сладким трупным запахом.
– Звони! Буду ждать… – сказала она на прощание.
Не знаю, что она имела в виду: то ли участь выставленной на торжище гиблой дублёнки, то ли мой отклик на её готовность оставить ради меня супруга-доцента… Но так или иначе, а наши отношения с того момента пошли на убыль. Мне было неловко лишний раз звонить ей в «комок», ведь Гуля могла подумать, я лишь делаю вид, будто хочу услышать её нежный голос, а на самом деле интересуюсь, не продалась ли наконец отделанная ламой вонючка.
Моя подруга всё чаще под разными предлогами стала отказываться от интимных свиданий, потому что при встрече, наскоро, как приветствиями, обменявшись оргазмами, мы, сами того не желая, начинали обсуждать туманные перспективы реализации сыромятного чудовища. А ведь прежде, подобно всем влюблённым, утомясь, мы подолгу нежились, искренне удивлялись тому, что на огромной планете, где бессмысленно шныряют туда-сюда миллиарды мужчин и женщин, два сердца, измученных брачным одиночеством, нашли друг друга. Гуля, неплохой счетовод, начинала вычислять вероятность нашей встречи… Вы не представляете, насколько ничтожна эта вероятность!
…Прошёл