Но только и «Катюши» их и стяг
Одно лишь Небо в облаках победных.
«Если б мне повезло и была б…»
Если б мне повезло и была б
Лишь одна я и виновата
В том, что сил и ума палата,
Коронована и богата,
А народишко нищ и слаб,
Я б швырнула себя в пищу змию,
В переплавку – лоботомию,
Чтобы сразу кончить с ячейкой
Одинокой, пока не сеть,
В чьём плену эре Рыб висеть,
Что собьёт Водолея с лейкой —
С водопадами звёзд шандал…
Если б стыд мой не нагадал
Лет бездомья душе,
что снилась,
Мне стишков бы Господь не дал,
Я б над ними не потрудилась.
Дурочка
Первоначальный-то взрыв раз, два!
Взять и загнать в исходную точку.
Да и начать бы первую ночку,
Как начинают ночь Рождества, —
С первой звезды, что серьгою в мочку
Вдета, и люди целуют в щёчку
Божию Мать по законам родства.
Русь изначальная
Ты в женщину под полушалком
Заштопанным вглядись,
она
Так робко тянется к фиалкам,
Что я до плача смущена.
Ты ей воздвигни дом,
чтоб сыну,
Когда разлюблен тот и нищ,
Она б кивнула на рябину
И на родник у корневищ.
Что на развалинах уместно
Как вздумается толковать,
То в доме заново и честно
Нам надо перегоревать.
Под скрип вселенских шестерёнок,
Вращающих созвездья,
ты
Воздвигни дом, где б спал ребёнок,
Что ваши повторит черты.
Вот камень, трепетный от фресок,
С которых на исходе дня
Уводит воин в перелесок
Поить крестьянского коня.
«Бок о бок в церкви служба и ремонт…»
Бок о бок в церкви
служба и ремонт.
И нет икон
лишь в окнах чудотворный
Лик Родины – просёлки, горизонт
И над колодцем ковш нерукотворный.
Слезой и воском шаль орошена
Под общий возглас о насущном хлебе,
И церковка со всеми нами в небе,
Как в озере, сейчас отражена.
А небо плещет над любой избёнкой,
Над каждым непокрашенным крестом,
Так значит и на кладбище пустом
Горит моя свеча перед иконкой,
Горит перед рябиновым кустом.
Горит…
В полнолунье сквозь мои черты
«До последнего капилляра…»
До последнего капилляра,
До последних своих обид
Я видна со всех точек Земного Шара,
А не только с его пирамид.
Как