Таким образом, мы можем описать логику автора арамейского апокалипсиса следующим образом. Бог даст святым Всевышнего власть осуществить суд над последней мировой империей, символизируемой четвертым зверем, результатом чего на земле станет получение царства «народом святых Всевышнего» – находящимся под особым покровительством ангелов еврейским народом, символизируемым Сыном Человеческим. Если для первых основную роль играет судебная функция, позволяющая выносить приговоры относительно судеб мировых держав, то второй получает служение и повиновение всех народов и всех царей.
Зачем автору арамейского апокалипсиса понадобилась подобная богословская концепция, выглядящая несколько усложненной? По-видимому, его беспокоило отношение между событиями, происходящими на земном и небесном уровне. Бог является царем и царствует во веки, однако дела на земле идут вовсе не идеально. Связано ли это с каким-то непорядком в небесной сфере? Автор еврейского раздела книги Даниила и особенно автор Апокалипсиса животных позднее разовьют последовательную теологию, объясняющую это соотношение. Мир находится во власти злых ангелов и придет к мессианскому совершенству только после того, как будет вынесено судебное решение в пользу светлых ангельских сил, а мятежные ангелы будут устранены от власти и наказаны. Мысль автора арамейского апокалипсиса отражает более раннюю стадию той же богословской траектории. Он считает наступление мессианского царства началом господства ангелов, «святых Всевышнего», которому будет соответствовать начало господства Израиля среди народов мира. Таким образом он решает для себя проблему соотношения земной и небесной сферы – вечное царство Бога дополняется царством «святых Всевышнего», которому на земле будет соответствовать царство «народа святых Всевышнего». Однако в мысли автора арамейского апокалипсиса еще нет образа злых сил, в определенной степени контролирующих исторический процесс, – они не принимают никакого участия в описанной им мировой драме.
Определив значение фигуры Сына Человеческого как символического изображения «народа святых Всевышнего», далее мы рассмотрим вероятное происхождение этого образа и вложенный в него символический смысл. О нем стоит говорить в первую очередь как о литературном приеме, обозначающем человеческую природу Царства Божьего, которое наступит после падения четырех царств, обозначаемых животными. Этот литературный прием, по всей видимости, стал развитием приведенной в книге Даниила истории безумия Навуходоносора. Вавилонский царь впал в безумие из-за своей гордыни, перестав быть царем и проводя свою жизнь среди диких зверей. После того, как минуло «семь времен», разум возвратился к вавилонскому царю, и он вновь вернулся в человеческое состояние. Подобно этому