В 1914 г. французская армия начала войну, опираясь на доктрину, которая во главе угла ставила искусство маневра. Полевые уставы 1913–1914 гг. уже учитывали фактор высокой концентрации огня в войсках потенциального противника и требовали от командиров более эффективного взаимодействия, а также осторожности в проведении атак69. Однако к началу боевых действий их не успели полноценно внедрить в войсках. Результатом этого стали тяжелые потери уже в первые месяцы войны. В полной мере последствия позиционного тупика начали сказываться осенью 1915 г. Сентябрьские сражения в Шампани и Артуа в полной мере продемонстрировали преимущество обороны над наступлением. Успешно прорвав первую линию германской обороны, французы уже на третий день столкнулись со второй линией и были вынуждены остановиться70. За полтора месяца боев союзники понеся большие потери, захватили лишь небольшой участок шириной 22 км и глубиной не более 4 км.
Французское командование сделало выводы из неудачи в Шампани: для успешного проведения операций требовалась многочисленная и хорошо снабженная снарядами артиллерия. Сражения 1916 г. при Вердене и на Сомме утвердили их в этой мысли. Немцы искали выход из позиционного тупика на уровне тактики пехоты, развивая практику прорыва укрепленных линий специально подготовленными штурмовыми отрядами71. Их дебютом на Западе стало весеннее наступление марта 1918 г., приведшее к серьезному кризису фронта союзников Французы же, дорожившие живой силой и полагавшиеся на артиллерию, сделали ставку на организацию т.н. последовательного сражения (bataille conduite).
Ее образцом считалось наступление 1-й французской армии под командованием генерала Э.-М. Дебенея при Мондидье в августе 1918 г.72 В ходе этого сражения французы за счет максимальной слаженности действий пехоты и артиллерии смогли оттеснить немцев. Как считалось, секрет этого успеха заключался