На заседании 24 марта 1873 г. Лобанов-Ростовский вновь поднял вопрос о лесоохранении. В частности, с целью повышения у лесовладельцев стимула к сбережению лесов он предложил, чтобы не земства, а правительство определяло предельную сумму земского сбора с частных лесов. В пример он привел подобную практику в Бельгии и Германии. Однако некоторые члены комиссии высказали сомнение относительно введения специального поземельного сбора с лесов по причине сложности реализации этой процедуры (большая площадь страны, отсутствие таксации), а также факта выгодности для дворян пашенного земледелия, нежели лесного хозяйства. Последнее доказывалось активной расчисткой под пашню лесов в северных лесистых губерниях, где земские сборы были невелики. Вследствие отсутствия у комиссии сравнительных погубернских данных о земельном и лесном налоговом обложении этот вопрос оставили открытым149.
Обращает на себя внимание мнение комиссии относительно препятствия общинного устройства в деле улучшения крестьянского сельского хозяйства. К числу отрицательных сторон общины они относили стеснение личной свободы крестьян в сельскохозяйственной деятельности, фактическую невозможность выхода из нее, препятствие развитию ремесел и промышленности. Помимо этого, на состоянии сельского хозяйства негативно сказывались обременительные выкупные платежи. Между тем, по отзывам с мест, крестьяне демонстрировали стремление приобрести в собственность земельные участки, арендовать новые, тем самым создавая предпосылки для складывания «практически ориентированного» типа хозяйствования. В связи с этим комиссия рекомендовала при сохранении связи крестьян с крестьянским обществом облегчить выход из общины тем предприимчивым крестьянам, которые желали этого, компактно отводить им участки земли в одном месте. При этом круговая порука сохранялась и в отношении крестьян-собственников, т.к., по мнению министра, этот щекотливый вопрос был обусловлен фискальными потребностями государства.
В дополнении к этому комиссия высказалась за прекращение частых земельных переделов в крестьянской среде, которые противоречили «требованиям здравого и разумного