– Нет, милая. Мне семена не нужны. К тому же цветы, что я ращу, с пустоши. Дикие цветы.
– Не знала, что это можно, на такой почве.
– У тебя, конечно, ничего не выйдет. В том-то и дело. Цветы вольнолюбивы. Они растут, где захотят. Я бы посмотрела, как ты станешь указывать цветку с пустоши, где ему вырасти.
Магда садится, распрямив спину, и растирает руки.
Я смотрю на пустую грядку. Уже больше часа прошло с тех пор, как Отто со своими людьми вышли на поиски, и, видимо впустую. И, насколько я понимаю, сейчас дядя направляется домой. Может, Магде что-то известно. Хоть что-нибудь. Даже если меня она попотчует очередной сказочкой.
– Магда, пропал ребенок, Эдгар. Ему пять лет…
– Такой маленький, белобрысенький? Как это случилось? – Магда обращает ко мне здоровый глаз.
– Никто не знает. Прошлой ночью он пропал прямо из своей кровати. Пока не нашли никаких следов.
Лицо Магды слегка меняется, глубже залегают морщины, темнее кажется плохой глаз, а здоровый смотрит в никуда. У меня чувство, что она хотела что-то сказать, но передумала.
– Ты думаешь, его кто-то украл? – спрашиваю я. Магда с мрачным видом кивает.
– Земля похожа на кожу, растет слоями, – изрекает она, подхватив щепоть грязи скрюченными пальцами. – Тот слой, что сверху, шелушится и разрушается. И, рано или поздно, открывается то, что было спрятано в глубине.
Разочарованная, я молча киваю. Магда такая, то и дело болтает какую-то околесицу. У нее-то в голове цепочка мыслей, наверное, ясная и логичная, но жаль, что никто в мире не может этого уловить. Надо было сразу догадаться, что она не сможет – или не захочет – мне помочь.
– Ветер одинок… – прибавляет Магда так тихо, что мне только чудом удается ее услышать. Эти слова что-то задевают во мне, какое-то воспоминание.
– Что ты… – начинаю я.
– Лекси Харрис, – в дверях домика вырастает Дреска. Она тычет в меня клюкой, так что я поднимаюсь на ноги и иду ей навстречу. Взяв меня за руку, она что-то кладет мне на ладонь, какой-то сверточек, перевязанный бечевой, Он пахнет вереском, пустошами, и дождем, и мокрыми камнями.
– Отдай это своей сестре, – говорит старуха. – Скажи ей, чтобы носила это не снимая. Для защиты.
– Так вы слышали про Эдгара.
Дреска кривится и сжимает мои пальцы вокруг амулета.
– Мы сделали такие для всех детей.
– Я ей отдам, – уложив пакетик в карман, я собираюсь уйти.
– Лекси, – это уже Магда говорит. – Я позвала тебя по той же причине, по которой мы пригласили тебя вчера. Из-за него. Мне было интересно, слыхала ли ты пересуды в Ближней о чужаке.
Она указывает грязным, в земле, пальцем на незнакомца в пустоши. Я бросаю последний взгляд на юношу, все еще обращенного к нам спиной. Он скользит по земле, и внезапно мне кажется, что там не человек – просто валун или упавшее дерево, торчащее из жухлой травы.
– Другие тоже станут его искать, – замечает Дреска.
Я