– Теперь ясно! – ответил цыган и обратился к Владибору со встречным вопросом. – А чо ежели я откажусь получать казённое имущество и пойду в поход в своих поношенных «доспехах»?
– Не возбраняется! – сказал государь. – Да и в казне, в таком случае, больше злата-серебра останется.
Государь весело засмеялся своей остроумнейшей шутке, его искренний смех синхронно подхватили бояре, не первый год слышавшие эту исключительно забавную прибаутку. Царь перестал смеяться, и придворные дружно оборвали свой отрепитированный гогот на самой верхней ноте. В зале вновь воцарилась заискивающая тишина.
– Ещё вопросы имеются? – переспросил самодержец, надеясь, что уже нет.
– Да! – поклонился Премудрый.
– Слушаю!
– Можно мне трость свою забрать?
– А мне нож? – попросил цыган.
– А мне мои причиндалы? – попросил Царевич.
– Конечно! – кивнул государь и обратился к своим вельможам. – С этой минуты повелеваю: данных лиц из-под стражи освободить, изъятые «вещдоки» вернуть, сытно-плотно накормить, обоюдный двусторонний контракт подписать, свести на склад, затем выделить каждому средств финансовых золотом в качестве подъёмных за подписание контракта и походно-командировочными снабдить в дорогу дальнюю. С утра наши воители отправляются царицу вызволять!
В тронном зале прогромыхало троекратное боярско-воеводское «Ур-ра!».
– А я теперь ненадолго удаляюсь с сюжетной линии, уступая место нашим героям! – произнёс государь и, оставив новоиспечённых героев на попечение своих вельмож, в сопровождении боярина Годуновича покинул тронный зал.
Воевода ратных сил, а также бояре иностранных дел, экономики и финансов, юстиции и социального обеспечения разобрали новоиспечённых богатырей для проведения необходимых предпоходных процедур, а остальные вельможи навострились в ближайший кабак – обмыть своих и царицыных спасителей. Так сказать, дорожку «богатырям» смазать.
К слову сказать, никто из троицы так и не облачился в богатырскую форму одежды. Сероволк наотрез отказался примерять «красноэполетный макинтош», как он обозвал кольчугу с защитными бляхами на плечах, ссылаясь на то, что ему «по понятиям» не положено и одни «эполеты» у него уже в виде наколок на плечах имеются. Василевс не стал привередничать, примерил аммуницию, однако вес «бронеодёжи» его смутил, а тяжесть меча и палицы, так и вовсе обескуражила. Поэтому колдун тоже отказался от положенного вещевого имущества, даже кинжал не стал получать. Иван Царевич, в отличии от своих собратьев, весь склад переворошил пока нашёл более-менее подходящую по размеру кольчугу, но и она, как назло, сильно сдавливала его широкую рабоче-крестьянскую диафрагму, мешая дышать полной грудью. А как мы знаем в бою «дыхалка» для ратника наиважнейшая вещь, а если удирать придёться, тогда вообще дело швах. В общем, Ване тоже пришлось отказаться от стального