Не знаю, как вас, но меня эта запись Ивана Сергеевича не только покоробила, но даже возмутила. Эдакий взгляд сверху вниз. Ирония, граничащая с сарказмом, по поводу счастливой и трогательной пары. А сам-то, сам-то каков?! Известно, что Тургенев так и не создал своей семьи и всю жизнь грелся около чужой, довольствуясь крохами с чужого стола. О паре Полина Виардо – Иван Тургенев мы поговорим отдельно, а сейчас вернемся к нашей героине.
Людской суд всегда суров, вот и еще один современник Анны Керн, некто Ефремов, оставил свои впечатления о супругах Виноградских: «Мужа она совсем подчинила себе: без нее он был развязнее, веселее и разговорчивее, сама же она – невысокая, полная, почти ожиревшая и пожилая – старалась представляться какою-то наивною шестнадцатилетнею девушкой, вздыхала, закатывала глаза и т. п.».
Может быть, на людях все это и выглядело смешно (извечное женское стремление оставаться молодою), но им, супругам Марковым-Виноградским, было действительно хорошо вдвоем. На людях они играли какие-то роли, но когда оставались дома одни, то вели себя спокойно и естественно. Любимым их занятием было чтение. Муж обычно читал вслух, а потом они вместе обсуждали прочитанное. Таким образом одолели множество книг как старой литературы, так и новой.
Эта идиллия продолжалась 30 лет.
Но всему приходит конец. В январе 1879 года в возрасте 59 лет скончался Александр Марков-Виноградский. Через четыре месяца, 27 мая 1879 года, за ним последовала Анна Петровна. Ей было 79 лет.
Последние годы жизни выдались тяжелыми, опять же по очень простой причине – нехватка материальных средств. Анне Петровне пришлось даже продать самое дорогое, что у нее было, – письма Пушкина – по пять рублей за штуку.
«После похорон отца, – писал в письме сын Александр, – я перевез старуху мать несчастную к себе в Москву – где надеюсь ее кое-как устроить у себя и где она будет доживать свой короткий, но тяжело-грустный век…»
«Доживать» – всегда нерадостное занятие. Вот один из последних словесных портретов Анны Петровны:
«В полутемной комнате, в старом вольтеровском кресле, повернутом спинкой к окну, сидела маленькая-маленькая, сморщенная как печеное яблоко, древняя старушка в черной кацавейке, и разве только пара больших, несколько моложавых для своих 80-ти лет глаз немного напоминали о былом, давно прошедшем».
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты…
Последняя встреча с Пушкиным была мистической. В Москве готовились поставить памятник поэту на Тверской, а в это время его бывшую возлюбленную везли на погост. «Встреча» – так назвал свое стихотворение Георгий Шенгели:
Кони гремят за Тверскою заставой,
Давит булыгу дубовый полок:
Ящик, наполненный бронзовой славой,
Сотней пудов на ободья налег.
Пушкин вернулся в свой город престольный —
Вечным