Генерал Керн возмутился и стал писать по своему «ведомству» на имя военного министра, обвиняя жену в том, что она «предалась блудной жизни и, оставив меня более десяти лет назад, увлеклась совершенно преступными страстями своими».
Однако военный министр не разжалобился, и генералу пришлось платить бывшей супруге.
Анна Петровна не увлеклась «преступными страстями». Просто она в последний раз влюбилась. Безоглядно и безотчетно. И в кого? В своего троюродного брата, кадета Александра Маркова-Виноградского, который был моложе ее… на 20 лет. У Александра умерла мать, и сердобольная Анна Петровна стала его утешительницей.
Сначала ее чувства были чисто материнскими, затем переросли в любовные. Оба были без ума друг от друга.
В свои 39 лет Анна Керн родила своему молодому любовнику сына, названного тоже Александром.
Скандал – да и только! Все вокруг возмущены, а Анна Петровна счастлива со своим Александром. Молодого артиллериста вскоре уволили со службы, и он вышел в отставку в чине подпоручика…
От генерала – к подпоручику! Только нерасчетливая женщина могла проделать этот путь. Она и была нерасчетливой. Встал вопрос: что делать? К этому времени умер генерал Керн, и Анна Петровна, оставаясь юридически его вдовой, получила значительную пожизненную пенсию, на которую можно было жить не тужить с любовником и маленьким сыном. Дочери уже были взрослыми и, окончив Смольный институт, жили самостоятельной жизнью.
Любая женщина сохранила бы пенсион, но только не Анна Керн. Она избрала другой, неразумный, почти сумасшедший вариант: вышла замуж за отставного подпоручика и мгновенно лишилась генеральской пенсии. С милым рай и в шалаше?..
В 1842 году, в свои 42 года, она венчалась в маленькой деревенской церкви. В церковь вошла Анна Керн, а вышла из нее совсем другая женщина – Анна Маркова-Виноградская. Наконец-то ненавистная фамилия Керн была отброшена!..
Помните романс Глинки на слова Пушкина, кстати говоря, написанный композитором для дочери Керн – Екатерины?
В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои…
Пророческие слова: все совпало! Но только не для Пушкина, а для другого – для Александра Маркова-Виноградского:
И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.
Они – зрелая Анна и молодой Александр – оказались в глуши, в селе Сосница Черниговской губернии. Жили в бедности, если не сказать, в нищете. Но жили… счастливо!
Вот что писала Анна Маркова-Виноградская, бывшая Анна Керн, своей подруге в далекий Петербург:
«Муж сегодня поехал по своей должности на неделю, а может быть, и дольше. Ты не можешь себе представить, как я тоскую,