Началась активная политика грузинизации. Осетинам и абхазам запретили писать на латинице, которой они пользовались раньше, и уже в 20-е годы перевели на грузинский алфавит, не только непонятный и сложный, но вдобавок еще и не соответствующий фонетике двух народов. Абхазский и осетинский языки были выведены из школьной программы, обучение в школах стало вестись на грузинском языке, а исконные абхазские и осетинские топонимы заменялись грузинскими. В 1944 году из Цхинвальского пединститута изъяли всю осетинскую литературу. Больше того, была изменена граница РСФСР и Грузинской ССР с тем, чтобы подвинуть ее в сторону Владикавказа.
В Абхазии шло активная грузинская колонизация:
Отчасти грузинской колонизации способствовало выселение в Сибирь огромной греческой диаспоры, осуществленной Сталиным после войны.
В Южной Осетии на протяжении всей советской истории соотношение осетин и грузин оставалось неизменным: два к одному. Грузины не особенно стремились переезжать в эту долину, предпочитая оставаться либо у себя дома, либо осваивать солнечное абхазское побережье.
После смерти Сталина в 1956 году произошла некоторая либерализация. Возглавленный Никитой Хрущевым ЦК КПСС указал на националистические перегибы в политике грузинского руководства, что вызвало в Тбилиси волнения. Зато абхазам и осетинам позволили перевести их письменность с грузинского языка на кириллицу, дополненную отдельными буквами для обеспечения фонетических задач.
Однако абхазов могло устроить только восстановление независимости от Тбилиси. Они боролись за нее на протяжении всей советской истории. Массовые выступления абхазского населения с требованием вывода Абхазии из состава Грузинской ССР состоялись в апреле 1957 года, в апреле 1967 года и – самые крупные – в мае и сентябре 1978 года.
Боролись и грузины, только за другие ценности. 9 марта 1956 года в Тбилиси была разогнана массовая демонстрация, выступавшая против оскорбления памяти Сталина и Берия. Марк Перельман, описывая те события, рассказывал: «Тон и требования ораторов нарастали кресчендо: вначале требовали просто опровержения существования такого доклада, затем уже опровержения приводившихся там данных, затем отставки Хрущева, замены его верными сталинцами Молотовым и Маленковым, отдельные выкрики были и о Кагановиче, еще реже о Микояне. Потом стали требовать созвать новый съезд партии и судить Хрущева – настоящего врага народа. Все это перемежалось одами и песнями, тут же сочиненными, восхваляющими Сталина – величайшего и уже любимейшего сына Грузии и всего прогрессивного человечества. Здесь что-то как-то переменилось – психология толпы непредсказуема, – и зазвучали требования немедленно, сей момент, вызвать в Тбилиси и поставить во главе