– Ага, – я обнял ее двумя руками. – Ну, или я просто серьезно болен.
– Да иди ты! – она вдруг отпустила меня, встала и куда-то пошла. В ее голосе слышалась притворная обида.
– А что я такого сказал-то? Со мной раньше этого ни разу не было… Катя!
Она обернулась.
– Ну не дуйся ты! Хочешь, я тебе вафельки утром испеку!
Она засмеялась.
– Идет! А ты, мой дорогой, просто влюблен!
– Может быть… Или серьезно болен, – улыбнувшись, повторил я. – Кстати, скоро полетим.
– Почему скоро? Давай сейчас.
– Сейчас не лучшее время. Если полетим через… – я посмотрел на часы, – шесть с половиной часов, сэкономим немало топлива. Просто планета, на которую мы сначала отправимся, через это время будет в оптимальной для нас точке пространства. И мы сможем долететь до нее с минимальными затратами топлива.
– Ничего не поняла, ну да ладно… – пробурчала Катя. – И какая же это планета?
– Марс.
– Ух ты! А я где-то читала, что на нем есть самый большой в Солнечной системе вулкан.
– И где же ты вычитала? Небось в Интернете? – усмехнулся я.
– Да, точно. Слава богу, не только мемы туда сейчас выкладывают!
Я посмотрел на большие электронные часы, которые были прикреплены к дальнему от нас основанию цилиндрического зала. Они показывали время в нашем городе. Хоть они и были в ста метрах от нас, я без труда разглядел, который час. Было уже девять часов вечера.
– В нашем городе уже девять часов. Пора бы уже сауну разогревать. Хочешь попариться на сон грядущий? – весело спросил я Катю.
Она снова вылупила на меня глаза. Казалось, еще чуть-чуть, и они вообще выпадут.
– А торгового центра у тебя тут часом не приделано?!
Я ничего не ответил. Катя продолжила, как ни в чем не бывало:
– А от сауны не откажусь, если что… Кстати, что у нас будет на ужин и когда он сам?
Катя очень любила поесть, особенно перед сном. Часто, когда мы с ней виделись, она обязательно держала в руке какую-нибудь высококалорийную булочку или шоколадный батончик. И, съедая это, доставала еще и ела. Но несмотря на такую привычку, ничуть не набирала вес, а оставалась такой же низенькой и стройной. Свой рост в метр пятьдесят восемь она откровенно ненавидела и очень обижалась, если ей кто-нибудь об этом хотя бы намекал. А намеки эти она могла найти, даже если их на самом деле не было.
Катя ко всему относилась как-то просто. Даже ко мне. Многие мои старые знакомые, которые знали меня еще до «Великого озарения», как я его называл, то есть, до изобретения Полувекового генератора, стали относиться ко мне с большим уважением, даже некоторым страхом. Будто тот, кого они так долго знали, был совсем не тем, за кого себя выдавал, и только недавно открыл свое истинное «лицо». Но Катю такая перемена ничуть не волновала, и она продолжала относиться ко мне, как к старому приятелю. Это мне в ней очень нравилось…
Я встал. Из-за