– Помните, – сказала миссис Марч, – когда вы были маленькие, как вы любили играть в «Пилигрима»? Вы брали мои мешки с лоскутками и палки, надевали шляпки и странствовали по всему дому от погреба до амбара. Амбар был у вас «Город уныния», а верхняя терраса – «Небесный Иерусалим», и вы украшали его самыми любимыми своими вещами.
– Ах, как это было весело! – воскликнула Джо. – Как страшно было идти по пустыне, где жили львы и где надо было бороться с искусителем!
– Я, – сказала Мег, – больше всего любила, когда наши ноши падали, будто сами собой, с плеч и катились вниз по лестнице.
– А я больше всего любила переходить в «Небесный Иерусалим», – сказала Бетси. – Там у нас было столько цветов, солнышко светило! Так хорошо было прийти туда и петь по окончании странствия!
– Я это всё смутно помню, – сказала Эми, – знаю только, что очень боялась погреба; у входа в него было так темно! Я любила, когда после странствия мы садились и ели пирожки и крем. Это я очень, очень любила. Как жаль, что мы уже большие и нельзя больше играть в «Пилигрима»!
– В эту игру, моя милая, можно играть всегда, – сказала миссис Марч. – Вся наша жизнь – такое странствие, и ноши у каждого из нас есть, и дорога открыта перед нами, и мы все идём по ней, стремясь к счастью. Кто захочет, тот после многих ошибок и грехопадений придёт к душевному миру, а этот мир и есть «Небесный Иерусалим». Попробуйте-ка, мои маленькие пилигримы, опять начать эту игру, только не шутя, а серьёзно! Посмотрим, далеко ли вы уйдёте вперёд к возвращению папы домой?
– Хорошо, – сказала Эми. – Но какие же мы возьмём ноши?
– Каждая из вас назвала уже сейчас свою ношу, кроме Бетси, у которой, верно, нет никакой.
– Ах нет, есть, мама: хозяйство, ужасное желание иметь хорошее фортепиано и боязнь чужих.
Ноша Бетси была так легка, что всем хотелось засмеяться, да боялись обидеть девочку.
– Хорошо, попробуем, – задумчиво сказала Мег. – Это ведь на самом деле – старание сделаться лучше. Ах! Желание-то быть хорошей всегда есть, только твёрдости никогда не хватает.
– Сегодня мы тонули в «Болоте уныния», – сказала Джо, – и мама спасла нас, как в книге, где Надежда является спасительницей. Но там у героя-христианина есть правила, согласно которым он идёт по дороге к «Небесному Иерусалиму». А мы где же их возьмём?
Джо хотелось поскорее начать действия, и она была в восторге, что может несколько опоэтизировать тяжёлую задачу долга.
– Ты найдёшь правила у себя под подушкой в Рождественский сочельник, – сказала миссис Марч.
Они ещё немного потолковали о своих планах. Когда пробило девять, все встали на молитву, а потом запели хором псалом. Бетси аккомпанировала на стареньком фортепиано с пожелтевшими клавишами. Голос Мег раздавался, как флейта. Миссис Марч управляла маленьким хором. Джо ввёртывала фантастические трели и то и дело фальшивила.
Сёстры с детства привыкли подпевать матери, и миссис Марч пела, как жаворонок, с утра до вечера.
Глава