прожечь внутренний карман сюртука – спуститься вниз и отважно, как подобает капралу пехоты Его Величества, сразиться с неведомым чудовищем. Тем не менее, остатки здравого смысла принудили Норса, наоборот, замереть и, двигаясь как можно тише, приблизиться к газовому рожку и отключить его. Он подошёл к столу и спрятался за ним, как неоднократно делал в детстве, пытаясь избежать встречи с нежелательными посетителями. Чавканье и стук об пол, раздававшиеся из комнатки на первом этаже, в которой проходила дьявольская трапеза, становились всё громче. Похоже было на то, что к первой твари присоединилась ещё одна, а может, и больше. Сколько так длилось, Норс ни за что не смог бы сказать, так как был совершенно парализован страхом и не мог найти в себе силы даже достать из жилетного кармана часы. Наконец, внизу всё стихло, и топот шагов, со всей очевидностью, не принадлежащих человеку, вернее, людям, так как речь шла о нескольких существах, возвестил о том, что самое страшное позади. Словно движимый неведомой силой, Норс, даже не веря в то, что совершает настолько отчаянный поступок, встал и, пройдя к окну на негнущихся ногах, посмотрел на происходящее внизу, на тускло освещённой немногими газовыми фонарями, улице. То, что он увидел, потрясло его воображение: немыслимые, словно вышедшие из кошмарного сна, твари с длинными носами-клювами и рогами разбегались в стороны, вероятно, в поисках новых жертв. Норс подумал, что если ему сейчас удастся сделать чёткую фотографию, то он, быть может, прославится на весь мир. Однако с такого расстояния, даже со вспышкой, нельзя было надеяться на качественный снимок, к тому же его смерть стала бы неизбежным следствием столь отчаянного поступка, ведь Норс, несомненно, выдал бы своё местонахождение. Осторожно приоткрыв окно, в которое тут же ворвались крики, раздающиеся то на одной соседней улице, то на другой, Норс бессильно сполз по стене и, спрятав огонёк сигареты от возможных наблюдателей, закурил. Теперь он мог немного расслабиться и подумать. Первое, что пришло Норсу в голову – это мысль о необходимости определить точное время; так всегда поступали герои кинофильмов и детективов, к которым он имел несчастье пристраститься ещё в школе. Пошарив в потёмках, он извлёк свои карманные часы и подсветил себе сигаретой. Было начало второго часа, и зрелище привычных цифр, по которым неторопливо двигалась волосинка секундной стрелки, почему-то успокоило Норса. Завороженный, он так и сидел, сжимая в одной руке сигарету, а в другой – хронометр, покрытый холодным потом и не способный думать ни о чём, кроме этих двух вещей, цепляясь за них, как за якорь. Он действительно тонул, буквально шёл на дно в глубочайшую бездну чёрного неведения и ужасающего его непонимания происходящих событий. Мир, в котором жил Дитнол Норс все предыдущие дуодуазтерц
27 лет своей жизни, рушился прямо у него на глазах.
Внезапно послышались шаги. Кто-то, крадучись, поднимался вверх по ступеням. Нервы бывшего редактора, а ныне – капрала пехоты, сжались в тугой
