Пока я снимал верхнюю одежду, найо успели не только сделать то же самое, но и совершили несколько игривых кругов по комнате.
– Вот что. Я пойду погреюсь и что-нибудь кину в рот, а вы… Можете заняться, чем хотите. Только без шалостей! Не хватало мне еще перед здешними хозяевами краснеть.
– Мы будем осторожными.
– Мы будем послушными.
Да уж. Не верю ни единому слову, и особенно не верю блестящим вишням нахальных глаз. А закрывая за собой дверь, понимаю всю справедливость опасений, потому что слышу:
– Мяв-мяв, мой котик!
– Ур-р-р-р-р-р!
И горестный скрип кровати, принявшей на себя тяжесть двух тел.
В зале наблюдались все те же лица. При моем появлении неспешный разговор слегка замер, но стоило мне сесть на свободное место и попросить хозяина принести кружку эля, жизнь снова пошла своим чередом. А я даже удостоился чести быть приглашенным к общению.
Один из селян, щеголявший шапкой из сильно полысевшей перед смертью лисы, кашлянул (ему наверняка думалось, что вежливо, а вот мне сразу захотелось отсесть подальше, но я мужественно поборол это желание) и поинтересовался:
– Откуда путь держите?
– С Запада, почтенный.
– Далековато, – протянул мужик. – И давно выехали?
Я прикинул расстояние и время, чтобы не попасть впросак:
– Из Виллерима – месяца два.
– Это ж значит, прямо с Праздника?
– С него самого.
– А правда, в тамошней столице в Середину Зимы бочки с вином на площадях ставят? – продолжал любопытничать селянин. Остальные его товарищи спрашивать о чем-то пока остерегались, но слушали внимательно.
– Правда.
– И всем без платы наливают?
– Без платы, – кивнул я. – Только то вино тяжелое да мутное, и после него непременно надо опохмелиться, а трактирщики такую цену заламывают, что дешевле трезвенником быть.
– Это точно, – захмыкали и закивали все. Разговор наладился.
– А как на Западе, мирно живут? – Теперь инициативу перехватил тот из селян, у которого нос был мясистее и краснее, чем у других.
– Мирно.
– Войск не собирают?
– А с чего? Вроде с соседями ссор не было. Или с вашей стороны виднее?
– Да нет, мы люди терпеливые, первыми в драку не полезем, – важно заявил мой собеседник.
– Что достойно уважения!
Мы чокнулись кружками и совсем, можно сказать, породнились.
Выспросив еще несколько подробностей столичной жизни, порядком уже подвыпившие посетители постоялого двора вернулись к обсуждению местных тем. И одна из них, признаться, показалась мне немного странной. Сухонький старичок пожаловался на осквернение