– Это инструктор с лыжной базы? – уточнил Интеллигент.
– Не перебивай! – отмахнулся Балагур.
– Я, конечно, поприставал для порядка, – Спортсмен сделал два коротких рывка руками, разминая мышцы спины, что никак не вязалось с рассказом, – а потом видим – этот субчик в кустах валяется. Я подумал, что кто-то из своих уквасился. Помните, как Лысый до туалета не дошёл… Короче, она канючит: «Пойдём, посмотрим. Вдруг человеку плохо?» Ему было не просто плохо, а поплохело давно и прочно. От одежды одни лоскутки остались.
– Неужели он оттуда… из пожара? – интерес загорелся в телячьих глазах Интеллигента.
– Сергей Карлович сказал, что сообщит куда надо, – пояснил Спортсмен.
– Это сколько же километров он добирался? Пешком?
– Поправится, расскажет. Это я гарантирую, – Спортсмен хитро подмигнул, вышел из-за стол а и направился к Новенькому.
Медсестра с тоской затравленного зверька наблюдала, как её пациент поглощает биточки.
– Привет, погорелец, – Спортсмен осторожно хлопнул Новенького по здоровому плечу и присел рядом.
– Ты кто? – не поднимая головы прохрипел тот.
– Вот те на! А кто тебя вчера на горбу из леса тащил? Не помнишь?
– Болею я. Рука горит. В башке туман какой-то. Водки бы.
– Вам нельзя, – попыталась протестовать медсестра, – до приезда главврача вы мой подопечный.
– Как это нельзя? – почему-то возмутился Спортсмен, словно это ему отказали. – Человек, можно сказать, с того света прибыл. Ему сейчас всё можно. Шурик! – крикнул он через весь зал. – Там у меня в тумбочке лекарство стоит. Понял?
Интеллигент кивнул и растворился в бледно-голубом коридоре.
– Как дела? Что в прессе пишут? – поинтересовался Балагур.
– Если сегодня не будет дождя, завтра нам придётся уехать, – пояснил Молчун.
– Говорила мне мама – отдыхай в Крыму, – потянулся Балагур. – Неужели всё так серьёзно?
– Пишут, что огонь сдерживается. Но, по-моему, врут, – поделился Молчун.
Новенький внезапно повернулся в его сторону:
– Говоришь – горит?
– Синим пламенем, – отозвался Балагур.
Вернулся с «лекарством» Интеллигент. Не обращая внимания на протесты медсестры, Спортсмен набулькал Новенькому с полстакана и себе четвертинку:
– Ну что, погорелец, жить будем?
Новенький залпом выпил, занюхал раскрошенным хлебом.
Столовая незаметно опустела, на кухне уже брякала посуда и журчала вода. Обед закончился. Сонный час, затем прогулка и ужин. А там и до ночи недалеко. Интеллигент во все глаза уставился на Новенького – так смотрят только мальчишки и только на космонавтов. Тонкие, восковые черты лица оттенялись густыми чёрными и длинными волосами, перетянутыми на затылке в косичку, что делало его похожим на хиппи или рок-певца. Долговязая, до конца не оформившаяся фигура