Все было готово. Но вокруг была одна лишь тишина, Лоренцо и Пепита уютно устроились на балконе. Анжелика склонила голову над блюдом, уставилась на еду. В горле комок. Ощущение абсолютного одиночества.
Она положила себе еду в тарелку и начала медленно есть.
Металлический скрежет ложки по тарелке зазвучал в унисон с другим, более тихим.
Анжелика вытаращила глаза, вскочила и бросилась в прихожую.
Когда Мария открыла дверь, они внимательно посмотрели друг на друга. Спустя миг Анжелика кинулась маме в объятия.
– Мама!
Мария схватила дочь за руки и удивленно взглянула на нее.
– Что ты здесь делаешь? Когда ты приехала?
Она бегло оглядела обстановку, затем снова посмотрела на дочь.
Анжелика была так поражена, что не могла выдавить из себя ни одной осмысленной фразы. Она не отрывала взгляд от матери, и сбитая с толку, отказывалась верить.
– Что с тобой?
Мария была бледной, с синяками под глазами. По обеим сторонам рта пролегли глубокие морщины. Она нахмурила брови и покачала головой.
– Глупенькая, глупенькая девочка, – вдруг произнесла она. – Ты же должна быть где-то в разъездах по миру. Мы договорились на воскресенье, ты что, забыла?
Мария подошла к шкафу в прихожей, с трудом волоча ноги. Затем сняла плащ и аккуратно его повесила.
– Ты злишься. Почему? Ты настолько не рада меня видеть?
Мария вытаращила глаза и слегка отшатнулась.
– Не говори глупости. – Она расправила складки на юбке, взгляд все еще блуждал по прихожей. – Я совсем не злюсь. Совсем нет… Просто удивлена. Не ожидала увидеть тебя дома. Я очень удивлена, вот и все.
Анжелика опустила глаза. Мысли переплетались с эмоциями, и все внутри клокотало. Хотя причина этой острой и глубокой боли была в другом. Далекой боли, давней. Как будто она снова стала девочкой, когда самым большим страхом было никогда больше не увидеть маму. Этот страх возвращался к ней и позже, когда она уже попыталась добраться до корня проблемы и отправилась на поиски себя. Своего места в жизни.
Но она так и не нашла его.
Анжелика отошла на несколько шагов, ее руки были безвольно опущены. Затем она подняла голову в поисках матери.
– Ты уезжала всегда на закате, укладывала меня спать и уезжала. Никаких молитв на ночь, потому что тогда ты ненавидела все, в том числе и ангелов со святыми.
Мария оцепенела. В тишине она подошла к стулу и медленно облокотилась о спинку.
– Однажды вечером я услышала крики. Это кричала ты, мама.
В ответ тишина.
– Когда я к тебе прибежала, ты стояла на коленях на песке. Ты держала голову руками, рыдала и раскачивалась вперед-назад.
У Марии во рту пересохло.
– Я думала,