Таким образом, «приливы» и «отливы» талантливой молодёжи в академические структуры, перемещения по разным её отсекам не отменяют главного: как бы там ни было, всегда найдётся кто-то, идущий по нашим следам – дальше, к ускользающим вершинам знания. Значит, стоило пройти, проторить этот путь, оставивший зовущие следы. «Другие по живому следу / Пройдут твой путь за пядью пядь…» (Б.Л. Пастернак). Как ни сманивай этих других жизненными благами, они пойдут за нами, а не за другими, гораздо более богатыми и знаменитыми (сегодня) людьми. Почему так получается? Надо подумать. Но не соблазниться полученными выводами. Они ведь не гарантированы навечно.
«Молодой учёный»
«Серьёзность не к лицу, когда семнадцать лет…»
«Тридцать лет – это время свершений,
Тридцать лет – это возраст вершины,
Тридцать лет – это время свержений
Тех, кто раньше умами вершили.
А потом начинаешь спускаться,
Каждый шаг осторожненько взвеся:
Пятьдесят – это так же, как двадцать,
Ну а семьдесят – так же, как десять».
Процитированную в эпиграфе свою песню мой любимый «бард» Юрий Кукин на концертах поясняет так, что «имеет в виду «условные тридцать» – от двадцати пяти до сорока. Эти годы и есть вершина человеческой жизни, до условных тридцати человек много может, но мало понимает, потом – наоборот». Идея этой песни родилась на опыте альпинистов – указанный возраст соответствует лучшим достижениям в этом виде спорта. В других делах – в политике или же в науке – всё не так просто. Как известно, чаще всего добиваются феноменальных результатов молодые математики. Недаром Л.Д. Ландау частенько шутил на сей счёт, увидевши в аудитории незнакомое юное лицо: «Кто это? Откуда? Сколько ему лет?.. Как, такой молодой и уже неизвестный?» (Выкрики на его знаменитом семинаре в Институте теоретической физики Академии наук СССР).
В других науках высшие достижения приходят и в зрелости, и даже в старости. Стоит оглянуться на портретную галерею маститых старцев – корифеев науки. Седые бороды, усы, морщины на челе и т. п. Превозмогающий неведомую болезнь, подхваченную в тропиках, Дарвин[32], дошедший до склона своих лет, всё собирается обнародовать теорию эволюции, но сомневается, переживает возможность общественного остракизма, пока его молодой коллега Уоллес не публикует набросок тех же самых выводов. Престарелый академик И.П. Павлов[33] продуктивно работал до последних минут своей жизни (под самый её конец диктуя коллеге свои ощущения умирающего). Образцы поздних прозрений учёных можно множить и множить. Равно как и феноменальные результаты их очень юных коллег (того же Уоллеса).
Так что общей закономерности для самого продуктивного возраста учёного не просматривается. Это кому как повезёт, кто как устроен –