Язык, онтология и реализм. Л. Б. Макеева

знак, который можно разложить на более простые составляющие, а имя – простой знак, который далее не разложим и выявляется при «полном» анализе элементарных предложений. Витгенштейн принимает предложенное Фреге различение значения и смысла, однако у него они оказываются присущими разным категориям языковых выражений. Так, имя обладает значением, но не имеет смысла, а у предложения есть смысл, но нет значения. Значением имени является обозначаемый им объект, который трактуется как нечто метафизически простое, представляющее собой предел анализа, т. е. подлинный логический атом. Имя не сообщает об объекте никакой информации, а лишь указывает на него. Согласно «Трактату», каждое имя именует точно один объект. Семантическая роль имени состоит в том, чтобы замещать именуемый объект в предложении. Таким образом, в трактовке значения имен Витгенштейн, как и Рассел, придерживается денотативной теории. Однако основными единицами языка он считает элементарные предложения, поскольку только они позволяют что-то сказать, имена же лишь «показывают» обозначаемый ими объект. Поэтому по его определению язык есть совокупность предложений. Элементарные предложения изображают возможные (иначе говоря, мыслимые[36]) факты или положения дел, которые и считаются их смыслом. Факты могут быть описаны, но не поименованы. Предложение не может считаться именем факта хотя бы по той причине, что каждому факту соответствуют по крайней мере два предложения – истинное и ложное.

      Значение имени устанавливается конвенционально при соотнесении его с объектом, который оно обозначает. Знание значения имени предполагает знание его носителя. Чтобы имя имело значение, должен существовать объект, обозначаемый этим именем. Существование же положения вещей, имеющего структуру, изображаемую в предложении, необязательно. Даже если оно не существует, предложение имеет смысл. Мы можем понимать предложения (знать их смысл), которые мы никогда прежде не слышали, поскольку мы можем помыслить изображенные в них возможные положения вещей. Стало быть, для того чтобы понимать предложение, нужно знать, что имело бы место, если бы предложение было истинным[37], иначе говоря, нужно знать условия истинности данного предложения. Если Рассел считал, что «значением» предложения является сложная сущность, а именно комплекс, состоящий из онтологических «атомов», то Витгенштейн отказывается от такой трактовки. Чтобы предложение было осмысленным, оно не должно выражать некоторую сущность, и его понимание не связано с постижением этой сущности. Это, безусловно, было шагом вперед и в трактовке значения предложения, и в понимании отношения между предложениями и репрезентируемой ими реальностью. Хотя эта идея была высказана в свое время Фреге, свое классическое выражение она получила в «Трактате» Витгенштейна. В дальнейшем ей предстояло сыграть очень важную роль в развитии философии языка и, в частности, в создании так называемой