Гонец направил коня в воду и вскоре затерялся среди массы пехотинцев, слонов и повозок, запрудивших течение реки Ахелой. Когда большая часть армии была уже на том берегу, но шесть слонов и обоз еще плескались в воде, из-за поворота показалась большая флотилия лодок. Наблюдавший за переправой с прибрежного холма Федор разглядел, что среди них было пять бирем, груженных солдатами. Остальные плавсредства напоминали с виду простые рыбацкие лодки, в которых разместились лучники и копейщики.
– Ну, вот и к нам гости, – наигранно обрадовался Федор, понимая, что сейчас его армия в самом невыгодном положении, чтобы отражать атаку с воды. В глубине души он давно ждал чего-то подобного, но все же надеялся что успеет переправить всех до появления противника. Не успел.
Жестом Чайка подозвал к себе сотника скифов, остававшихся на этом берегу и указав на быстро приближавшиеся лодки, отдал приказ.
– Как только подойдут ближе, ты должен осыпать их стрелами. Только своих не побей. Если понадобиться, можешь пустить людей в воду.
Сотник тряхнул бородой и ускакал. А вдоль берега вскоре выстроилась цепочка конных скифов, изготовивших луки для стрельбы. Пехотинцы, которым подходила очередь вступать в воду, остановились, заметив приближавшегося противника. Но, в этот момент с перевала послышались крики. Обернувшись, Федор заметил конный отряд этолийцев, появившийся со стороны перевала.
– Зажали с двух сторон, – подумал он вслух, пытаясь сосчитать всадников, стремительно приближавшихся к хвосту обоза, еще не успевшего войти в воду, – ну, ничего, отобьемся.
Всадников было человек сто, не больше, но Чайка подумал, что разведка Филиппа не слишком точно оценила количество этолийской конницы. Либо против него бросили недавно сформированный резерв. Правда за ними виднелись и пехотинцы, – легковооруженные солдаты, с криками бежавшие вслед за атакующей конницей. Сколько их спустилось с перевала, пока было не ясно.
К счастью, на этом берегу у Чайки оставалось еще почти восемьсот пехотинцев из последней хилиархии, что прикрывала обоз с тыла. И двести скифов. С такими силами он рассчитывал в этом узком ущелье остановить врага, сколь бы силен он ни был. Место позволяло. Однако, удар с суши и моря был одновременным. На реке лодки с этолийцами также стремительно приближались к медленно дрейфующему поперек течения обозу. С них же начался обстрел беспомощных пехотинцев, которым пришлось прятаться за повозками. К несчастью лучников в воде было мало, в основном копейщики. Время для удара противник выбрал идеально, решив видимо наверстать упущенное время.
– Ай да Агелай, – похвалил его маневр Чайка, наблюдая за действиями пехотинцев Кумаха, которые уже выстраивались поперек узкой долины, чтобы встретить конницу этолийцев, – молодец. Ну да ничего, и не таких видали. Сил у меня, похоже, все-таки больше.
Конница врубилась в ряды африканских пехотинцев почти одновременно с тем, как корпус первой биремы