– Стоп! – Антон поднял руку. – Не надо ничего смешивать. Я действительно виноват, что не передал твое сообщение, но как раз в тот день умер очень близкий мне человек, и я просто был выбит из колеи. Еще раз прости.
Алеша устало кивнул.
– Хорошо, я вас не упрекаю.
– Что касается моих слов, то упрек был адресован не тебе, а скорее мне самому – возможно, что многих бед удалось бы избежать, если б я… Ведь я давно понял, чем занимается твой отец, очень давно!
– И, тем не менее, вы помогали нам с Настей встречаться? – из груди Алеши вырвался жесткий издевательский смех, похожий на рыдание. – Да вы после этого настоящий преступник, Антон Максимович!
Чтобы заглушить боль, он громко захохотал, но внезапно умолк, и плечи его поникли.
– Перестань, Алеша, – мягко сказал Антон, – ты мне всегда нравился и нравишься, я всегда симпатизировал вашим с Настей отношениям, и мне жаль, что так получилось. Ничего не понимаю, я сам бесконечно удивлен: она так боролась за вашу любовь и вдруг… Может, это глупая ошибка? Тогда я сделаю все возможное, чтобы…
Стиснув побелевшие кулаки, Алеша его прервал:
– Не надо! Время ничего не изменит – завтра я буду тем же, кем был вчера. И сегодня, и завтра, и послезавтра я останусь сыном своего отца.
– Сейчас ты слишком потрясен и расстроен, поэтому я не стану с тобой спорить и объяснять, что ты – это ты и никто другой. Мир устроен так, что людям порой приходится нести ответственность за поступки своих близких, но я не хочу, чтобы страдали невинные – ты, например, или жена твоего отца.
– Тамара? – брови Алеши удивленно поднялись. – А причем здесь она?
– Лиза Трухина была ВИЧ-инфицированна.
Алеша провел ладонью по лицу, и почувствовал озноб.
– Лиза! – звук собственного голоса гулким эхом отдавался у него в ушах. – У Лизы… у нее был СПИД?
– Говоря медицинским языком, она была не больна, а лишь инфицирована. Инфицирована в течение нескольких месяцев и все это время являлась источником заражения для тех, кто мог бы вступить с ней в незащищенный половой контакт.
– Дима, ее жених, – он знает? И он… тоже? Думаю, да, раз вы не отвечаете. Это точно?
– К сожалению.
– Боже мой! Боже мой! – на лбу Алеши выступили капли холодного пота, перед глазами его встала поляна, на которой догорал костер, лица Боба, Ванюшки, плачущая Ксюша, обиженное лицо Наташи и смущенно прячущий глаза Сергей. – Она ведь не предохранялась!
– Эй, парень! – в глазах Антона внезапно мелькнула тревога. – У тебя с ней…
– Нет, – Алеша тряхнул головой, чтобы прийти в себя, – к сожалению. Лучше бы я один, лучше бы… Боже мой, они ведь все… А Наташка беременна!
Торопливо поднявшись, Антон достал из настенного шкафчика капли и, накапав в стакан, заставил Алешу проглотить пахнувшую валерианой жидкость.
– Приди