Асмер прекрасно все это понимал, как понимал и то, что лучше никому об этом не рассказывать, по крайней мере, до тех пор, пока у него не будет достаточно доказательств. Церковь Крови была крайне могущественной организацией, и наживать такого серьезного врага Асмер никак не хотел, а, заявись, он в участок с заявлением, что церковь Крови стоит за всем этим, то, взглянув на случившееся с Арнеа Кристенсеном, можно твердо утверждать, что до утра следующего дня он не доживет.
Честно говоря, Асмер был в тупике. Он просто не знал, что ему делать дальше. Благодаря Мирре Мадьяр многое прояснилось, но еще больше возникло вопросов. Прежде всего, ему нужно было выяснить, чего так боялся убитый. Может быть, он узнал что-то, чего знать ему, было не положено? Может быть, именно поэтому он и расстался с жизнью?
Асмер предполагал, что ответы на эти вопросы можно обнаружить в квартире Арнеа Кристенсена. Впрочем, полиция уже обыскивала ее, но, вероятно, она что-то упустила. Во всяком случае, Асмер сильно на это надеялся.
Так что, выйдя из дома Мирры, он окинул его взглядом(Асмер надеялся, что видит его в последний раз), а затем, отвернувшись от дома, он пошел прочь от него в сторону места, где оставил свой автомобиль.
Отсюда до старого Атифиса было довольно далеко. Кроме того, от серебряного города его отделяла река Рида, через которую был перекинут мост длинной около четырех километров. В такое время, а было уже пять часов вечера, он был переполнен транспортом, движущимся в обоих направлениях. Так что, когда Асмер добрался до дома, где до недавнего времени жили Кристенсены, уже порядком стемнело.
Кроме того, почти в самом центре города, совсем недалеко от дома Кристенсенов движение транспорта совсем остановилось. Сквозь ржание мулов и ругань извозчиков Асмер понял, в чем была причина. Впереди медленно двигалась длинная процессия из людей одетых в рабочую одежду. Каждый из них нес в руках большой плакат с яркими надписями и кричал:
– Верните нашу работу! Долой тупые железяки! Верните нашу работу!
– Снова бастуют. – Услышал он тихий голос рядом. – Никак им не иметься, но ничего, через пару дней опять утихнут. Всегда утихают.
– Вы о чем? – спросил Асмер, глядя в окно на худощавого мужчину с уставшими глазами, под которыми залегли глубокие тени, держащего в руках трубку и вожжи.
– А то вы не знаете? – Поднял тот брови.– Они не довольны условиями работы, вот и бастуют, но завтра послезавтра тут уже никого не будет, а эти «обиженные» вернуться обратно на заводы и будут ныть, что им плохо.
– Как то вы не очень хорошо к ним относитесь. Вы же в курсе, что с вами может быть тоже самое? – спросил Асмер.
– Они лентяи, как говорила моя мама – работай, отдавая себя всего, и работа будет тебе благодарна. Так что со мной ничего такого не будет, потому, что это я работаю не покладая рук. – Уверенно произнес извозчик.
Асмер промолчал. Поднял окно, и аккуратно просочившись свозь поток транспорта, выехал с дороги в переулок. Он решил оставить машину здесь, и дойти до места