Дневники. Джордж Оруэлл

чтобы лошади и пр. не скользили. Ночью холмистость создает красивый эффект: смотришь с одного холма на другой и видишь цепочки фонарей, мерцающих, как звезды. Время от времени над литейными встают столбы пламени (сейчас многие работают в ночную смену) и светят сквозь дым и пар красивым розовым светом. Если заглянуть внутрь, видишь огромных огненных змей – докрасна и добела (на самом деле лимонного цвета) раскаленные заготовки, из которых прокатываются рельсы. В центральной – трущобной – части города небольшие мастерские «маленьких боссов» – мелких предпринимателей, по большей части изготовляющих ножи, вилки и пр. Кажется, никогда в жизни не видел столько разбитых окон. В некоторых мастерских едва ли найдется хоть одно целое окно – не поверишь, что дом обитаем, пока не увидишь внутри работающих там – молодых женщин, как правило.

      Город сносят и отстраивают с необычайной быстротой. Среди трущоб повсюду зияния с грудами кирпичей на месте снесенных домов, а на всех окраинах растут кварталы новых муниципальных домов. Эти гораздо хуже, во всяком случае с виду, чем в Ливерпуле. И расположение их ужасно унылое. Один такой, позади которого я живу, стоит на самой вершине холма, среди жуткой вязкой глины, и обдувается ледяными ветрами. Надо отметить, что жители трущоб, переехав в эти новые дома, будут платить за жилье больше, тратить больше на отопление. И во многих случаях будут дальше от работы и больше тратить на транспорт.

      Вечером меня повели в методистскую церковь, где раз в неделю собирается некое общество (они называют себя «Братством»{44}) слушать лекцию и дискутировать. На будущей неделе выступает коммунист, к явному огорчению священника, объявившего об этом. На этой неделе другой священник говорил о «чистой и грязной воде». Его лекция состояла из невероятно глупых и бессвязных рассуждений о «Приключениях чернокожей девушки, отправившейся на поиски Бога»{45} Бернарда Шоу и т. п. Бо́льшая часть слушателей не поняла ни слова и была настолько непереносима, что мы с Брауном и его другом почти не слушали, а последовавшие разговоры и вопросы были настолько непереносимы, что мы с Брауном и его другом Биннсом улизнули, проводили Биннса до дома, вернулись домой, после чего я написал заметки. Б. говорит, что большинство членов этого Братства безработные и готовы вытерпеть что угодно ради теплого места, где можно провести несколько часов.

      Акцент в Шеффилде не такой сильный, как в Ланкашире. Очень немногие мужчины, полагаю преимущественно шахтеры, носят деревянные башмаки.

5.3.36

      Эсткорт-авеню, 21, Хедингли, Лидс{46}.

      Выехал из Шеффилда сегодня утром в 10.30 и, несмотря на то что город ужасный и приятно вернуться в уютный дом, расставаться с Серлами было жалко. Я редко встречал таких искренне любезных людей. Они были бесконечно добры ко мне, и, надеюсь, я им понравился. Постепенно узнал историю их жизни. В молодости он поступил в армию, в артиллерийско-техническую