На выезде из Лондона движение плотное, но на трассе Ева нагоняет время и без четверти девять уже сворачивает на боковой съезд со знаком «Только для служебного транспорта». Дорога ведет через жидкий лесок к стальным воротам в ограде из рабицы с колючей проволокой. У ворот – караульная будка, где вооруженный капрал военной полиции проверяет Евин пропуск и разрешает проехать в сторону низких кирпичных домов неопределенного цвета, где раньше находилась правительственная исследовательская станция. Паркуя машину на стоянке, она видит полдюжины солдат в спортивных костюмах, совершающих забег вдоль ограды по периметру территории. Другие с автоматами расхаживают между облезлыми домами.
На проходной Еву и Крэйдла встречает солдат из Отряда Е, спецназовского подразделения, которое здесь базируется. Бросив взгляд на Евин пропуск, он кивком приглашает следовать за ним. Комната для допросов расположена в конце подземного коридора, освещенного линейными светильниками. Обстановка минимальная, и никаких камер наблюдения не видно. На раскладном столе – электрочайник, початая бутылка минеральной воды, две покрытых налетом кружки, пачка печенья и коробка с чайными пакетиками, сахаром и сухим молоком. В комнате чересчур свежо; кондиционер издает слабое вибрирующее жужжание.
– Можно я тут немного похозяйничаю? – как ни в чем не бывало спрашивает Крэйдл, подходя к столу.
– Ради бога, – отвечает Ева, усаживаясь на пыльный пластиковый стул. – Мне неохота тратить здесь лишнее время; вам, думаю, тоже.
– За нами наблюдают? Нас слушают? Записывают?
– Уверена, что нет.
– Полагаю, речь пойдет… Господи, этому печенью уже, наверное, год.
– Главное правило, – говорит Ева. – Если соврете, станете увиливать или динамить, сделка отменяется.
– Справедливо. – Он наливает воду в чайник. – Молоко и один сахар?
– Вы слышали, что я только что сказала?
– Миссис Поластри. Ева. Я уже десять с лишним лет провожу тактические допросы. Мне известны правила.
– Прекрасно. Тогда начнем с самого начала. Как они вышли на вас?
Крэйдл зевает, неторопливо прикрывая рот рукой.
– Мы были в отпуске, года три назад. Теннисный лагерь под Малагой. Там жила еще одна пара, из Голландии, и мы с Пенни стали регулярно с ними играть. Они сказали, что их зовут Рем и Гайте Баккер и что приехали они из Делфта, где он занимается консалтингом в области ИТ, а она – рентгенолог. Сейчас я сомневаюсь, что это правда, но в то время у меня не было оснований им не верить, и мы стали квазидрузьями, как это бывает в отпуске. Вместе ходили обедать и все такое. Как-то раз вечером Гайте, Пенни и еще несколько жен устроили девичник – фламенко, сангрия и вот это вот всё, а мы с Ремом отправились в город посидеть в баре. Немного поболтали о спорте – Рем был большим фаном Федерера[13], а потом заговорили о политике.
– Кем вы назвались