– Фу-у-у! – протянули некоторые девчонки и скорчили гримасы.
– Они мертвые? – спросил Дин. – Те звери, из которых она делает чучела?
Пруденс кивнула.
И только я услышал, как она добавила:
– К тому времени, как она закончит – да.
На игровой площадке во время перемены Натан предпринял еще одну попытку довести Пруденс до слез.
Она стояла, облокотившись о шведскую стенку, и читала книгу. Он врезался в нее, и книга полетела на землю.
– БА-А-ААА! – взревел он, широко раскрыв рот. – Я тебя съем! И твоего папу. Я гиппопотам!
Если честно, он был очень похож на гиппопотама. Пруденс подняла книгу.
– Гиппопотамы – травоядные, – сказала она. – Они не едят мясо. Все это знают. И еще, – добавила она, – на свете не бывает таких уродливых гиппопотамов, как ты.
– Пруденс Пай! Говорить так очень невежливо! – Мисс Триппс дежурила на площадке, ходила туда-сюда, совала нос в чужие дела и, как всегда, понимала все неверно. – Ты обидела Натана. Думаю, тебе стоит извиниться прямо сейчас!
Пруденс пожала плечами:
– Прости, – и снова уткнулась носом в книгу.
Девочка выглядела так, будто ей ни до чего нет дела. Она делала вид, что читала, но читать никак не могла, потому что книга была перевернута вверх ногами.
Натан не пришел на игровую площадку и не прикидывался гиппопотамом в обеденный перерыв, потому что находился в кабинете директора – там ему делали выговор. Он уже дважды нарвался на неприятности. В первый раз – когда посмеялся над Джейми Мэй, который плакал из-за того, что его собака по кличке Орешек убежала и не вернулась домой. Второй раз – когда рассказал Аише и Кети, что Сквермингтонский Змей прячется в девчачьем туалете. После этого ни одна девочка туда не заходила. Они жались на улице и кричали, плотно скрестив ноги.
Когда зазвенел звонок и настало время идти домой, мисс Триппс задержала Джоша на один из своих Коротких Разговоров. Он снова рисовал в учебнике литературы космические корабли. Я бродил на улице за школьными воротами и ждал его, как вдруг рядом со мной, взвизгнув тормозами, остановился автомобиль. Оглушая всех вокруг громкой музыкой, кабриолет с опущенной крышей припарковался – он чуть не заехал колесами на тротуар и едва меня не сбил. Отпрыгнув в сторону, я прижался к школьной ограде и во все глаза уставился на машину.
Это была быстрая, дорогая и наглая машина. А еще розовая. Ярко-розовая, кричаще-розовая. Водителя нельзя было как следует разглядеть, потому что большую часть лица женщины закрывали солнечные очки. Длинные распущенные волосы были выкрашены в цвет автомобиля – в ярко-розовый, кричаще-розовый цвет. Женщина сосала леденец.
Раздался гудок, да так резко, что я подпрыгнул. Затем я увидел Пруденс. Она вышла из ворот, наклонив голову и роясь в портфеле. При звуке гудка она подняла взгляд и увидела машину. Портфель свисал с руки девочки, а она стояла не шевелясь.
Женщина вытащила изо рта леденец. Он тоже был розовым.
– Ты как черепаха, – пожаловалась