Эдди аж покоробило от этих слов. "Попробовала бы только!" – пронеслась ревнивая мысль, а вслух он сказал:
– Извините, сэр, что перебиваю, – решил не сдаваться Дюгель. – Но Фулсброк как раз и относится к тому редчайшему исключению, о котором вы только что упоминали. При этом, как мне кажется, женщина хороша для приманки или как отвлекающий объект для обходного маневра…
В результате Эдди всё-таки настоял на своём, и высокопоставленный чиновник сдался.
– Хорошо, будь по вашему! Но сразу предупреждаю, Дюгель: за все промахи и неудачи буду спрашивать лично с вас.
– Правильно говорит пословица, – отметил про себя Эдди, – что промахи и неудачи – круглые сироты, в то время, как у успеха родителей и по пальцам не пересчитать…
На следующий день, уже оповещённая о результатах переговоров, радостная Сара похвасталась перед Дюгелем своей новой покупкой. Это была статуэтка, скульптура молодой женщины в длинном платье, смотрящейся в зеркальце и поправляющей причёску, но, почему-то, стоявшей к зрителю спиной.
– Что это такое? – изумился Эдди, – и почему она так неуважительна, что позволяет себе показывать мне свою спину?
– Догадайся!
Эдди долго присматривался к ней, но уловить смысла так и не смог.
– А ты посмотри на зеркальце.
Он посмотрел и увидел в нём изображение лица женщины.
– Вижу её обворожительное лицо. Ну и что из того следует?
– А то, что даже отвернувшись, она видит, следовательно, и тебя, да ещё и подслушивает наш разговор. Видишь, она приложила сбоку ребро ладони, перед ухом, делая вид, будто поправляет причёску? Всем своим видом она олицетворяет мой девиз: "Всё вижу, всё слышу!" Ну как, здорово?
Эдди вспомнил, что подобные статуэтки не раз попадались ему на глаза на прилавках и в витринах магазинов. Но там женщина стояла лицом к зрителю, и по замыслу скульптора должна была нести на себе, видимо, обычную смысловую нагрузку: изображать изящество и совершенство форм женского тела и грациозность застывшего движения. Однако, развернув её почти на сто восемьдесят градусов, Сара приспособила скульптуру на свой лад, придав ей совершенно иной смысл и значение. В душе Дюгель отдал должное Саре за точность сравнения, но вслух не преминул отчитать её за ребячество и легкомыслие…
Отделам внутренней и внешней разведки ЦРУ Дюгель отдал почти семнадцать лет своей жизни, с некоторыми перерывами, когда ему приходилось выполнять отдельные задания служб военной разведки и контрразведки. Всё, чему на первых порах обучали