– Ладно, – сказал я и сам удивился, как мощно и властно прозвучал мой вообще-то блеющий голос, – ты мой конь! А я твой хозяин. А если и не хозяин, то всадник. Верно?
В моем голосе был металл, в то же время звучал хрипловато, как боевой рог, зовущий на битву. В нем я сам ощутил звериную мужскую силу, и, похоже, конь ощутил тоже. Он переступил с ноги на ногу, копыта хрустнули, как у подагрика, но потом я понял, что хрустнул камень, на который конь оперся копытом.
Взявшись за широкие ремни на его шее, я вдел ногу в стремя. Конь повернул голову и внимательно следил, как я сажусь. Раздраженный, не люблю, когда на меня смотрят, если делаю что-то впервые, я напрягся, с силой оттолкнулся от земли, одновременно дернув себя кверху.
Стремя качнулось в сторону, я едва не сверзился, раздираемый надвое, ударился грудью о седло, но все-таки с огромным усилием втащил себя наверх. Седло скрипнуло, я уловил запах свежей кожи. Да и упряжь пахнет так, словно ее только что сшили, приклепали эти железные бляшки, пустили золотую нить узора.
Конь снова переступил с копыта на копыто. Я сидел неподвижно, затем попробовал качнуться вправо, влево, откинулся назад. Да, удержаться на неподвижном коне все-таки можно. Туша подо мной качнулась, земля там, далеко внизу, поползла назад. Конские ноги двигались неспешно, я приободрился, сведенная судорогой спина наконец чуть расслабилась.
Дорога пошла, извиваясь как ползущая змейка, вверх по холму. По бокам ровно шелестели кудрявые деревья, красивые, чем-то знакомые, но я, дитя города, к стыду своему знаю только березу и елку, а все остальное – просто деревья. Впрочем, еще отличу пальмы, но здесь не березы, не елки, не пальмы. Да черт с ними, просто деревья. Варвару не обязательно знать ботанику.
Деревья расступились как широкий занавес. На стыке ровного изумрудно-зеленого поля и синего неба высился город, похожий на один исполинский замок. Во все стороны от его высокой крепостной стены шло ровное зеленое поле, не обезображенное ни оврагами, ни холмами, ровное, как бильярдный стол, обтянутый зеленым сукном.
Солнце медленно сползало к закату, подсвечивало здания и крыши со спины. Шпили горят оранжевым, я видел крохотные переходы, что протянулись от башенки к башенке, крыши темно-красные, явно черепица, стены из серого камня…
Конь пошел быстрее, тугие мышцы перекатывались под моими коленями. Конь был силен и свеж, словно только что проснулся, пофыркивал, остроконечные, как у эльфа, уши подрагивали, перехватывая все шорохи, а красиво вырезанные ноздри жадно раздувались.
ГЛАВА 3
Город приближался, я уже мог рассмотреть во всех подробностях множество башенок, узорных крыш и в то же время охватывал главный замок одним взглядом, насколько позволяла крепостная стена.
Земля сухо гремела под конскими копытами. Ветер уже не свистел в ушах, овевал лицо ласково, трепал волосы. Ворота близились, массивные, в широких