– Да, спасибо Клаве, что согласилась. Так выручила, – вступилась за Павла жена, видя смятение и стыд на его лице.
Козьма покачал головой, прищурил глаза и хитро, как-то по-лисьи, улыбнулся.
– Ну да…, ну да… Слушай, Паш! Ты, когда выйдешь на работу, замолви обо мне словечко, может им нужен специалист? Я всё могу, ты же знаешь.
Павел даже привстал на локте в кровати. Слова Кази застали его врасплох, он не ожидал такой подлости от человека, даже такого слизняка, как Маслик.
– Марина, сходи, пожалуйста, к Оле, позвони в такси и закажи на утро. Прошу тебя, не плачь, поваляюсь недельку в больнице.
Полные слёз глаза блестели в тускло освещённой комнате. Марина переводила взгляд с Павла на Козьму, до неё постепенно доходила цель визита этого ехидно улыбающегося человека. Это не мог быть визит вежливости или примирения, и ему не нужна была работа на комбинате, где работает Павел. Это месть за тот случай, подлая, слабая, но месть! Целый год Козьма носил в душе обиду на Савушкиных, считая себя правым, искал способ отплатить за своё пошатнувшееся достоинство, но не мог найти. И вот подвернулся такой случай, Маслик не мог его упустить. Он пошёл за Клавдией, спрятался за распределительным щитом, прикрученным к столбу недалеко от калитки Савушкиных и стал ждать. Через пять минут Клавдия вышла на дорогу и пошла домой. Козьма ещё немного подождал и толкнул незапертую калитку.
Павлу хотелось встать и вышвырнуть соседа на улицу, но боль в груди и руки Марины на плече удержали его в кровати.
– Пошёл прочь, – с трудом сохраняя спокойствие промолвил Павел.
– Что, что? Я не понял, что ты говоришь? – изумлённо промямлил Казя.
– Я говорю, убирайся! Ты, сволочь, как таких, как ты, земля носит, – уже громче выкрикнул Павел. Внезапный кашель нахлынул на него и не отпускал даже тогда, когда сосед встал и вышел прочь.
Марина пыталась всеми способами успокоить кашель, положила на голову мужу влажное полотенце и дала выпить воды.
– Витя, сынок. Сбегай закрой калитку и дом, – Марина вытерла слёзы и очень серьёзно посмотрела на Павла.
– Паш, я поставлю тебе уколы, ты успокойся. «Только я прошу тебя – не бросай меня тут одну», – сказала Марина и прислонилась влажной щекой к колючим усам мужа.
– Паш, я так люблю тебя.
– Всё будет хорошо, милая. Давай спать, утро вечера мудренее.
-10-
Витька бежал по улице, а бинокль бил его по ногам. Ремешок был слишком длинный, но, чтобы поправить его до нужного размера, совершенно не было времени. Уже перевалило за полдень, а работа предстояла нешуточная. Володька уже ждал друга возле своей ограды.
– Ух тыыы! Настоящий! Дай посмотреть? – с восторгом и завистью воскликнул Володя.
Витя дал другу бинокль, не снимая ремешка с шеи.
– Вот это дааа! Видно, как будто рядом, -восхищался Володя.
– Дай