Отложив телефон в сторону, он встал перед внуком, посмотрел на свою левую руку, согнул в локте так, чтобы ладонь смотрела вверх и прислонил к животу.
– Примерно вот так, – пояснил он свои действия.
– Выкраиваем с живота лоскут в виде перевернутой буквы «П» и пришиваем к краям раневого дефекта, – глядя на руку деда, медленно произнес Виктор.
– А потом накладываем гипсовую повязку Дезо через левое плечо, – дополнил дед. – Ну и можно еще промежуток между ножками буквы «П» максимально зашить почти до основания лоскута.
– И как долго все это будет в пришитом состоянии? – поинтересовался Виктор.
– Дней через десять берешь в неотложной хирургии кишечный зажим – он мягкий очень – и начинаешь тренировать питающую ножку лоскута. В первый день зажмешь на шестьдесят секунд, а потом будешь по минуте прибавлять ежедневно. В итоге еще через десять или пятнадцать дней, когда поймешь, что лоскут не бледнеет на зажиме, можешь его отрезать от живота и пришить свободный край.
Платонов смотрел сейчас на деда, как на волшебника, который буквально за мгновенье вылечил Терентьева.
– Культю хорошую сделали справа?
– К протезированию готов. Как с левой рукой разберемся, так в округ поедет.
– А его уголовные дела на каком этапе? – поинтересовался дед.
– Пока неизвестно, – пожал плечами Виктор. – В палате с ним живет охранник из комендатуры – правила у них такие. То есть он под конвоем постоянно. Поесть, в туалет сходить – везде вместе. Охранник только в перевязочную не заходит. Конечно, ему с такими руками в тюрьме не место – это мое мнение. Возможно, у следователя другое.
Они помолчали. Дед присел обратно в свое кресло, взял одну из книг со стола, открыл, полистал, положил обратно.
– Был как-то в моей практике случай, – неожиданно сказал он, нарушив тишину. – Лет тридцать назад. Я уже и забыл про него, а вот поди ж ты. Один солдат в травматологии ударил медсестру. Он ей знаки внимания оказывал, а она ни в какую. Напился, утащил ее в процедурную и попытался объясниться еще раз, более предметно, если можно так сказать. И когда услышал очередное «нет», ударил ее. Она закричала, кровь из носа полилась – с переломом потом обошлось, но вначале показалось, что все гораздо хуже. На крик прибежали пациенты – из тех, что не на костылях. Оттащили его. Дежурный по части вызвал наряд, быстро оформили записку об аресте. И потом мы узнали, что он из машины сбежал. А что, собственно говоря, удивительного? Бортовой ЗИЛ, он сам пьяный еще, прыгай и беги. Разгильдяи из комендатуры ему даже наручники не надели. Прошло примерно дней пять, и поступает к нам в реанимацию солдат. Доставлен с железнодорожного вокзала. Пытался влезть в товарняк на маневровых