Вперед-назад, вперед-назад, вперед-назад!..
Пальцы Лары сами скользнули к промежности. В этот раз она все предусмотрела – в ящике стола лежал купленный мамой недозрелый банан. Она могла бы сделать это сейчас с собой. Она ведь хочет этого.
Лара села в кровати и включила ночник. Затем достала банан, стянула с себя трусики и села, прижавшись спиной к спинке раскладного дивана. За стеной храпел папа. Во дворе орала кошка, кто-то громко говорил. Вряд ли ее услышат, даже если она позволит себе немного стонать…
Лара взяла жесткий фрукт и ощупала кончик. Она читала, что в первый раз – всегда больно, потому что что-то рвется внутри, тонкая кожа под названием «плева»… А еще будет кровь. Что скажет мама, если ее увидит?
Нет, боли и крови не хотелось. Хотелось оказаться снова в той будке с инвентарем, наедине с Ильей и его чудесными пальцами, играющими в ней, как на волшебном инструменте, вперед-назад, вперед-назад, вперед-назад…
Лара крепче сжала банан и раздвинула ноги. Может быть, если она сделает это осторожно, крови будет не так много… Осторожно, вот так, потихоньку. Чуть глубже, еще чуть-чуть… Ай! Вот так уже больно!.. Но… Вперед-назад, как делал Илья, вперед-назад… как хорошо, как… Ай!..
Лара поспешно вытащила банан. Она все еще девственница, она надеялась, что все еще девственница! Да что же она делает? Какой позор! Она ведь хотела вовсе не так, она хотела с мужчиной… Чтобы свечи и шампанское… Лара встала и со злостью выбросила банан в окно.
Вернувшись в постель, она задрала футболку и сжала сосок, как это делал Илья. Затем второй. Между ногами она зажала подушку и, в такой неестественной позе уснула.
Все уроки Георгий молчал, лишь иногда бросая в Лару опасный взгляд, но его мысли, его холодную ярость, его тайное желание сделать ей больно ощущались почти физически. Он выжидал. Точно волк, он стерег, когда наступит подходящий момент для мести. И он задумал что-то очень недоброе.
Сперва Лара даже подумала, что стоит попросить старосту поменять ее с кем-нибудь другим, чтобы лишить его этого удовольствия. У каждого человека свои границы дозволенного. Интересно, где проходили его?
– Ты покойница, – сказал он ей, когда они шли в столовую.
– Да что ты, – улыбнулась Лара.
Губы Георгия сжались в нить. На скулах вздулись желваки, на виске взбухла вена. Однако, он ничего не сказал, хотя очень хотел. Как он был зол!..
– Ты не тронешь меня, – утвердила Лара, вдруг почувствовав небывалую уверенность. Даже власть. – Лучше забудь. Это была всего лишь шутка, ты же знаешь.
В его черных глазах шевельнулась потусторонняя тьма. Он ушел, толкнув ее плечом. Нет, конечно, он не забудет, никогда! Хищник остается хищником, особенно голодный, разозленный и униженный.
Прозвенел звонок с шестого урока. Дежурные терпеливо ждали, когда этажи опустеют, чтобы подмести мусор. Им достался третий этаж, где занимались