Последние дни. Павшие кони. Брайан К. Эвенсон

не только тем, кому отрубают руку, но и тем, кто держит нож. Он смотрел за тем, как рубит сам себя, как отваливается ладонь, как пульсируют пальцы. Плоская поверхность запястья побледнела и вдруг раздулась, толчками брызнула кровь. Целой рукой он снял ремень и быстро затянул его на предплечье, кровотечение замедлилось и почти прекратилось. Он наблюдал за всем этим со стороны, сжимая секач в кулаке. Потом увидел, как, побледнев и придерживая ремень, подходит к плите и включает ее, ждет, когда спирали задымятся и начнут светиться. Он воткнул туда культю, и услышал шипение, и почувствовал запах горящей плоти, и когда поднял обрубок, тот дымился. На конфорке остались обрывки кожи и кровь, теперь они тлели.

      Потом левой рукой, с помертвевшим от боли лицом, он выхватил пистолет и выстрелил себе в глаз. За этим было страшно наблюдать, это было страшно чувствовать. А как только все кончилось, сон начался заново и повторялся раз за разом, пока Кляйн не заставил себя проснуться.

      В комнате находились Гус и Рамси: первый стоял у открытого шкафчика и пролистывал календарь, поглаживая пах культей, второй застыл у кровати и смотрел на Кляйна.

      – Проснитесь и пойте, – сказал Рамси.

      Кляйн сел на край, неуклюже натянул штаны обрубком и рукой. Рамси наблюдал за ним. И как только Кляйн закончил – сказал:

      – Для вас есть новая одежда.

      – Где? – спросил Кляйн.

      – У Гуса. Гус? – повторил он погромче.

      – Что? – спросил тот, резко отворачиваясь от календаря, с красным лицом – то ли от стыда, то ли от возбуждения, или от того и другого вместе.

      – Одежда, Гус, – сказал Рамси.

      – А, точно. – Гус, подобрав стопку одежды у ног, бросил ее Кляйну.

      Кляйн снял все то, что надел на глазах у Рамси. Среди новой одежды оказались серые брюки, белая рубашка, красный пристежной галстук. Одной рукой с пуговицами управиться было непросто, особенно потому, что рубашку накрахмалили, но после первых трех дело пошло быстрее. Он хотел было оставить галстук на кровати, но Рамси его остановил:

      – Наденьте.

      – Зачем?

      – Я ношу такой, Гус тоже, – сказал Рамси.

      И в самом деле – Кляйн не обратил внимания на то, что у них были точно такие же костюмы, как у него: белые рубашки, серые брюки, красный пристежной галстук. Он поймал себя на мысли о том, как Рамси сумел самостоятельно надеть рубашку. Может, ему кто-то помог.

      – Идемте, – сказал Гус, когда Кляйн закончил с галстуком, и подтолкнул его к выходу.

      – Слушайте, – начал Рамси, когда они вышли из дверей и зашагали по дорожке. – Здесь особые порядки. Надеемся, вы их будете уважать.

      – Ладно, – сказал Кляйн.

      – И еще, – продолжил Рамси. – Расследование.

      – Он ведет вас к Борхерту, – пояснил Гус.

      – Я веду вас к Борхерту, – сказал Рамси. – Он расскажет о расследовании.

      – Кто такой Борхерт?

      – Важно, не кто такой Борхерт, – ответил Рамси, – а сколько у него. И у него двенадцать.

      – Двенадцать?

      – Вот