Майло, похоже, с этим согласился.
– Его шофер был там?
Она покачала головой:
– Нет. Он оставил свой автомобиль на аэродроме. Говорили, что Элиос настоял на том, чтобы самому поехать домой.
С их стороны казалось довольно безрассудным позволить ему самому садиться за руль, учитывая пережитую им авиакатастрофу. И тут я снова отметила, что Элиос Беланже был не из тех людей, кого можно легко переубедить, когда он на что-то решился.
– До дома он благополучно добрался? – спросила я.
– О да. Открывший ему дверь дворецкий не заметил ничего из ряда вон выходящего. Он сказал, что мсье Беланже выглядел немного усталым, и добавил, что он тяжело опирался о перила, но дворецкий не придал этому значения. На следующий день он выглядел гораздо лучше, и о происшествии почти забыли. Но через два дня Элиос скончался. В последний вечер он сидел со всей семьей за ужином, а на следующее утро… его обнаружила горничная.
– Горничная? – уточнил Майло. – Его жена не спала с ним вместе?
Вопрос был довольно личный, однако он не смутил мадам Нанетт.
– Нет, – ответила она. – Они спали в разных комнатах.
Подобное было в порядке вещей, но эти слова навели меня на размышления о том, каковы же были отношения между Элиосом Беланже и его молодой женой.
– А что говорилось в официальном заключении? – спросил Майло, озвучив мой вопрос.
– Сердечная недостаточность.
– Вызванная, возможно, потрясением после аварии.
– Да. – Однако мне было достаточно одного взгляда на мадам Нанетт, чтобы понять: она не верит в это простейшее объяснение.
– Но? – не унимался Майло.
– Но Элиос всегда отличался отменным здоровьем. Я ни на мгновение не поверю, что у него могло быть что-то с сердцем. Его личный врач казался чрезвычайно удивленным.
Я не стала спорить, однако не думала, что сердечная недостаточность могла полностью исключаться как причина смерти. Человек, подверженный переменам в настроении, с семейными неурядицами и управляющий многомиллионной империей, мог, безусловно, находиться в постоянном напряжении. Подобные факторы пагубно влияют на сердце.
– Если не сердце, то что тогда? – продолжил расспрашивать Майло.
Мадам Нанетт перехватила его взгляд, и лицо у нее помрачнело.
– Я полагаю, что его убили.
Я подозревала, что она клонит именно к этому, но ее слова, тем не менее, прозвучали весьма неожиданно.
Майло, похоже, тоже ожидал подобного признания, поскольку это заявление не застало его врасплох.
– Ты думаешь, что авиакатастрофа могла быть первым покушением на его жизнь?
– Возможно, – ответила она. – Его могли чем-то опоить или отравить, а убийца надеялся, что он погибнет в аварии. Когда это не получилось, вторая попытка оказалась успешной.
– Кто