– Привет! – чмокнула я подругу в щеку. – Извини, припоздала малость.
– Садись! – сказала Светка и махнула рукой официанту. – Я заказала суп со шпинатом и креветками и шоколадное фондю. Сигнал к сервировке – твое появление.
Я уселась на стул с подушечкой и папку с партитурами пристроила позади себя. Светка улыбалась и выглядела очень счастливой.
– Ну, давай хвастайся, – тоже заулыбалась я.
– Фёкла! Я подписываю контракт с Земпероперой[1]!
– Светка, молодец! Горжусь! – захлопала я в ладоши. – А что петь будешь?
– Блонду и Илию[2].
– Здорово! И это только начало. Я думаю, что не за горами контракты с Венской оперой и Метрополитен-оперой, – сказала я. – А когда уезжаешь?
– Через месяц.
– Ой! – всплакнула я.
Светка две недели назад поехала в Москву на Международный конкурс молодых вокалистов и легко на нем победила. Она была гордостью нашей Питерской консерватории, лучшей студенткой кафедры сольного пения. Ее преподавателем была сама К-ая. Поэтому я не удивилась, что ей сразу же предложили контракт.
– Я привезла тебе подарок, – сказала Светка, открыла небольшой кожаный портфельчик с длинным тисненым ремнем и достала оттуда конверт. – Держи!
В конверте оказался пригласительный билет в Московскую консерваторию на первое прослушивание оперы Родиона Щедрина «Боярыня Морозова». Я решила обидеться.
– Что за намеки?
– Ты это про что? – удивленно спросила Светка.
– Про фамилию.
– Да ну тебя! – махнула рукой Светка. – И в мыслях не было! Родион Щедрин написал оперу, о которой ты мечтаешь. Без оркестра.
Я молча рассматривала билет. Внутри какой-то чертик бешено орал от счастья!
– А-а-а! – заорала я в дуэте с этим чертиком. – Значит, можно ведь! А то меня все затюкали, типа я новый жанр хочу создать и нарушить все музыкальные каноны!
– Музыкальный мир Москвы только об этом и говорит, – сказала Светка. – Все ждут премьеру. Критики уже заточили перья и приготовили блокноты. Такое событие! Сам Родион Щедрин! Хотя ты знаешь, я не поклонник его творчества.
Я это знала. Светка не любит инструментальную музыку, особенно ту, которую, как она говорит, нельзя напеть. Например, она не любит Стравинского и Шнитке. Когда мы изучали творчество Родиона Щедрина, я ей показала партитуру «Анны Карениной». Светка почитала ее и сморщила нос. Но на репетицию пришла и тихонько села возле двери. Пашка Белинский должен был тогда дирижировать, и он, когда увидел Светку в последнем ряду, сразу расправил плечи