Фурман добрался до трубы, зацепился за нее, подтянулся и встал ногами на подоконник. Накрыв голову курткой, ударил всем телом и, разбив двойное стекло, провалился в темную комнату. Судя по всему, это была кухня. Вместе с ним упал на пол и обрез, вывалившийся из-за пояса. Но к тому времени как Трюфель, встревоженный шумом, вышел в холл, он уже подобрал оружие.
Трюфель был без волыны и стоял в освещенном холле, в то время как непрошеный гость находился в темной комнате.
– Руки в гору, козел! – заорал Фурман. И, не дожидаясь, когда хозяин подчинится, нажал на спусковой крючок. Вернее, страх перед ним толкнул его к выстрелу. Вдруг Трюфель придумает способ, как вывернуться...
Жакан попал бандиту в живот, он упал, скорчившись от боли, засучил ногами и захрипел, с ненавистью глядя на Фурмана, вышедшего к нему на свет.
– Узнаешь?! Узнаешь... Хорошо, что узнаешь. Хоть знать будешь, кто тебя, падлу, грохнул!
– Тебя... Тебя самого грохнут... – зажмурив от боли глаза, простонал Трюфель. – Ты даже не представляешь... не представляешь, с кем связался... Еще пожалеешь...
– Может быть, но только после тебя.
В холл, запахивая халат, неосторожно вошла девушка. И остолбенела, глядя на едва живого Трюфеля. Это была та самая темно-русая красотка. Фурман глумливо оскалился и навел на нее ствол обреза.
– Не надо! – в ужасе пискнула она, вжимаясь спиной в дверной косяк.
– Тут один только ствол заряженный. Как раз для тебя. Постреляем?
– Н-нет...
– А кто тебя, коза, спрашивать будет? – Фурман упивался своим могуществом. – Кто в доме?
– Паша... Я... – жалко пробормотала девушка.
– Кто «я»?
– Рита.
– И все, больше никого?
– Никого.
– А я?
– Э-э...
В дверь вдруг постучали, и в глазах Риты на мгновение вспыхнула надежда. Но Фурман знал, кто ломится в дом, и приказал:
– Открой!
Девушка надеялась на подмогу, а увидела Горемыку и Косого.
– Ух ты! Уже? – глянув на притихшего Трюфеля, спросил Горемыка.
– У-тю-тю-тю! – показал девушке козу Косой.
От одного только их вида у нормального человека могла начаться икота, а у Риты даже волосы зашевелились на голове.
Моток зашел в холл из кухни, в точности повторяя путь Фурмана. Не поленился, не испугался, в отличие от своих неповоротливых дружков. Рита и на него глянула, но не шарахнулась, как лошадь от волка. Не мог он ее напугать сильнее, чем Горемыка и Косой. Да и выглядел парень вполне нормально. Круглолицый, курносый, в глазах ирония – жесткая, но не злая. Жилистый, тяжелокостный, движения мощные, уверенные. Хотел бы Фурман, чтобы Моток стал его правой рукой.
Он откинул стволы обреза, забил в пустой ствол патрон, вернул все на место и взвел курки. Оружие протянул Мотку, движением головы показывая на едва живого Трюфеля:
– Добей!
Моток, соглашаясь, кивнул, но обрез не взял. Вышел в комнату, вернулся с большой