Таргитай прикусил язык. Они вступили на пепелище, из-под сапог взвились черные хлопья пепла. Затрещали, рассыпаясь, уголья. На выжженном месте много разбитой посуды, черепков. Олег застрял возле первого же очага: сложен из странных красных камней, одинаковых, с плоскими краями.
Таргитай шагнул дальше, его сапог едва не наступил на крупного мужика, что лежал вниз лицом в луже застывшей крови. Затылок разрублен, волосы слиплись, засохли. В глубокой ране среди мозгов белые черви, убитого обсели навозные мухи.
Дальше Таргитай наткнулся на трупы двух худеньких девочек. Клочья окровавленной одежды лежали рядом, худенькие тельца были в кровавых синяках. Одну убили ударом секиры, почти начисто срубив левую руку с плечом вместе, другую истязали, вырезав маленькие груди, распоров живот, вытащив через широкую рану длинные синие кишки. Мухи взвились с лютым гудением, Таргитай отступил, отбиваясь обеими руками. С левой ноги от щиколотки была содрана кожа. В темной запекшейся крови копошились мелкие черви.
– Боги, – сказал Таргитай дрогнувшим голосом, – кто это сделал?.. Степные дивы?.. Чугайстыри?
– Неважно кто, – бросил Олег издали. – Жизнь нам дает один раз Род, а отнимает всякая гадина!
Мрак оглянулся, крикнул издали:
– Похоже, здесь прошли те переселенцы!
Он торопливо зашагал по пепелищу, перешагивая через обгорелые бревна, обходя огромные очаги. Трупы попадались часто, Мрак темнел лицом, молчал. Олег и Таргитай медленно шарили среди золы, выискивая хотя бы подобие лопат. Трупы надо спешно вернуть земле – боги прогневаются, глядя на непогребенных, нашлют мор на живых.
Олег наконец отыскал короткую лопату, Таргитай пристроился рядом колупать твердую землю острым концом суковатой палки. Олег часто бросал копать, кричал тоскливо:
– Люди!.. Отзовитесь!.. Есть кто живой?
Они забросали землею уже пятерых, когда вернулся Мрак. За ним брела, едва передвигая ноги, изможденная женщина. За ее подол крепко держались две крохотные девчушки. Обе смотрели на огромных невров исподлобья, молчали. Глаза были круглые, как у испуганных птиц. Мордашки у обеих зареванные, темные от грязи.
– В подполе прятались, – сообщил Мрак угрюмо. – Когда дом горел, их засыпало.
Руки его по плечи были черные, покрытые кровоточащими ссадинами и царапинами. Олег ухватился за свой узелок, забыв, что там лишь огниво, а еды не осталось. Мрак бросил вполголоса:
– Поговорите. Узнайте, кто и что, а я еще пошарю.
Олег усадил женщину на полусгоревшее бревно. Таргитай поманил девочек, и они, доверяясь детскому чутью, полезли к нему на колени.
Мрак торопливо обходил сгоревшие дома, угадывая их по уцелевшим каменным очагам, проверил подполы, потайные кладовки. В одном нашел целую семью, задохнулись от дыма и просыпавшихся сквозь щели горящих углей. Мрак тревожить не стал, забросал остатками бревен. В другом подполе сидела, забившись в сырой