– Но что вы тогда делаете по вечерам?
Александр с откровенно сокрушенным видом вскинул на него глаза.
– Найди себе женщину, – посоветовал он, снова погружаясь в газету. – Она тебе покажет кой-какие штуки, сам поймешь.
– Ну конечно! Теперь я понимаю, почему по утрам у вас всегда измученный вид! Если все вечера вы…
– У тебя есть что-нибудь стоящее мне сказать? – прервал его Гомес.
– В следующую субботу мы устраиваем вечеринку. Вся команда, у Вийяра.
– Хорошо вам повеселиться.
– Вы тоже приглашены, – уточнил лейтенант.
Майор сдался и сложил газету.
– Чего тебе надо, в конце-то концов?
– Я поспорил, что уговорю вас прийти. На двести евро.
– Сдурел!
– Ну же, патрон… Я весь перед вами как на ладони, не валяйте дурака!
Гомес ухмыльнулся:
– Ладно, я приду. Если поделим пятьдесят на пятьдесят.
– Гениально! Я знал, что могу на вас положиться. Разумеется, спутницы жизни тоже приглашены. Наконец-то мы познакомимся с вашей очаровательной супругой!
Гомес удержал на лице улыбку. Безупречный фасад, несмотря на боль, сдавившую горло.
– Можешь даже не рассчитывать. Неужели ты думаешь, что она захочет терять вечер, проведя его с олухами вроде тебя?
– Честно говоря, мы поспорили, что мне удастся заманить вас, вас и вашу жену. Так что сделайте это ради меня, пожалуйста!
– Сожалею, ты залетел на двести евро.
– Вийяр предупредил меня, что это будет трудно, – простонал Лаваль. – Он с вами работает уже три года и даже фотографии ее не видел!
– Кончай свои выкрутасы, – приказал Гомес.
– Почему вы так ее от нас прячете? Боитесь, что ее кто-нибудь уведет, да?
Пацан хихикнул, Гомес окинул его взглядом с головы до ног.
– Ты и правда думаешь, что она может меня бросить ради недоумка вроде тебя? Проснись!
Тут на сцене появился Вийяр. По другую сторону тонкой перегородки он не упустил ни слова из их беседы.
– Я же говорил, что ничего не выйдет. Уверен, он держит ее под замком!
– Отстаньте, парни, – выдохнул Гомес. – Возвращайтесь в свою песочницу и играйте там.
Но Лаваль не желал уступать.
– Нам действительно хочется познакомиться с той, кто терпит вас уже двадцать лет. На самом деле мы хотели выдать ей в субботу медаль!
– За мужество! – внес свою лепту Вийяр.
Пока его люди развлекались, Гомес оставался невозмутимым. Идеально скрывая, что они терзали ему сердце маникюрными щипчиками.
Хлоя бегом взлетела по ступенькам крыльца.
Вечный бег. Быть всегда вовремя, эффективной. Безупречной.
И остановилась как вкопанная, заинтригованная темной полосой на белой двери. Отслеживая ее взглядом, она наконец заметила труп. Черная птица, мертвая, на коврике.
Птицы не разбиваются о двери. На худой конец, о стекла… Это не случайность, а совершенно точное присутствие. И присутствие полного извращенца.
– Ты