На второй год письма всё реже и реже приходить стали. Один шутканул неудачно и прилично схлопотал. Ничего Олегу за это не было – вошли в положение, любой не выдержит! До того исстрадался, что другу написал, чтобы за Юлькой понаблюдал и, если что, так и накостылял тому, кто рядом шьётся… Домой с тяжёлым сердцем возвращался, всякое в голову лезло. Любил он её нечеловечески…
Юля в Торговом институте друзьями новыми обзавелась, ребята целеустремлённые, не то что Олег непутёвый. Не узнать Юльку, словно и не было ничего серьёзного между ними, а ведь в письмах в любви клялась. Трудно поначалу было – и не бросала, и с ним до конца не была. Спать спала, а как что другое – вечно времени нет. Один раз полночи у парадной пас, на такси подкатила подвыпившая, явно не одна гуляла, и истерику закатила, что ведёт он себя как лох последний и надоело ей подстраиваться, не нравится – убирайся. Такой грубой её никогда не видел, дар речи потерял. Потом, через несколько дней, сама пришла, как ни в чём не бывало, и в койку, а уж там он весь в её власти.
Устроился водителем на грузовые перевозки, не зря в армии корочки получил. Иногда и левые поездки случались, деньги были, спокойно мог Юльку и в ресторан хороший сводить, и духи французские у спекулянтов купить. Пахал всю неделю, а по выходным отсыпался – не отодрать голову от подушки – и всё обещал, что это лишь временно.
Может, и его какая вина, но в один день всё изменилось, когда не нашла ничего лучше, как кинуть Олегу письмо в почтовый ящик. Письмо сухое и жестокое, что слишком они разные, была любовь да сплыла, и выходит она замуж за достойного парня, так как считает, что ничего путного у них не получится.
Неделю обрывал телефон, караулил у подъезда, убеждал, клянчил, унижался. Юля как чужая, не идёт ни на какие уговоры. Первое время чуть с ума не сошёл, на работу с трудом выходил, срывался на всех и плакал, плакал, как и не мужик вовсе, а самый последний слюнтяй.
Потом они лет пять не виделись. Куда Юля переехала, он толком не знал, поговаривали, в Москву, и вовсе не замуж. У её родичей не спросишь, не скажут, всегда против него были – недостоин их дочери. Каким-то чудом в «Совтрансавто» попал, это и спасло от полной депрессии и нежелания жить. Целых три месяца проверяли – не брали таких, слишком опыта мало, так получилось, что старый приятель отца помог, замолвил словечко.
Работа отличная, за рубеж мотается на новенькой грузовой Volvo, совсем другие деньги! Ещё и бывалые водилы подучили, как подзаработать, что туда везти, а что обратно. С женщинами было всё просто: познакомился, переспал и – до свидания. Нравился он бабам, и молоденьким, и постарше. Парень видный, только больше не верил ни одной и Юльку забыть не мог – как заговорённый,