В первой половине дня проходит торжественная часть мероприятия с вручением дипломов и цветов. Юлька взбирается на сцену в белом брючном костюме и принимает из рук классной руководительницы темно-зеленую корочку – жалкий итог двенадцати лет жизни. «Ты извини, если что не так», шепчет ей учительница, получая в обмен вялую связку тюльпанов. Юлька вежливо лыбится. Все было не так. Классная чувствует, что не смогла выполнить свою работу как следует, не захотела отрезать весомый ломоть своей души и отдать детям. Для нее служба оставалась службой, а настоящая жизнь протекала где-то за пределами школы. Ученики видели, что перед ними маячит пустая оболочка, внутри которой нет ничего, кроме геометрических формул, и отвечали спокойной нелюбовью. Юлька надеется, что это последняя ее встреча с этой изможденной некрасивой женщиной. Никогда больше она не переступит порог обрыгшего здания, пронизываемая ностальгией по светлым годам и благодарностью к педагогам. Вручила цветы и захлопнула последнюю страницу этой тетрадки в клеточку. Выпускники читают со сцены придуманные каким-то лицемером псевдо проникновенные четверостишья. Учительский состав, зарывшись в букеты, жадно впитывает эту наигранную признательность. Юлька вдыхает ноздрями едкую фальшь всего происходящего, и ей хочется, чтобы церемония побыстрее закончилась. После торжественного акта классы разбредаются по кабинетам во главе со своими уже бывшими руководительницами. Разливают пенистое рижское шампанское по одноразовым пластиковым стаканчикам. В воздухе витает аромат свободы, который, проникая в организм, пьянит сильнее алкоголя. Улыбки, смех, вспышки фотоаппаратов. «Только до вечера больше не пейте» дает свой последний совет разбегающимся в разные стороны девчатам классная. Ее, конечно же, никто не слушает. Юлька с Анжелой по дороге домой заходят в аптеку с жизненно важной миссией.
– Давай ты спросишь, – предлагает обычно смелая и пробивная Анжела.
– Нет, лучше умереть! – испуганно мотает головой Юлька.
От одной мысли о подобном унижении ее скручивает ужас.
– Да, ничего тут такого нет! Все что естественно, не безобразно, – не совсем к месту оперирует