– Ну, портрет Натальи Потоцкой-Сангушковой.
– Наталья Потоцкая. Помню. Правнука победителя Вены.
– Вот-вот. Так, как вы говорите.
– И зачем вам, моска. вам, русскому, портрет Натальи? Кстати, его нет в Виллянове.
– Должен быть.
– Я, Марек… ский, говорю нет – значит, нет. Я вообще не видел такого портрета. Так зачем?
– В нее влюблен был Михаил Лунин, наш гвардеец, который состоял при Константине в Варшаве. Она тоже его любила. Хотя он был русский и относительно уж на возрасте, а она совсем молодая и наследница князей, графов. Королевская кровь.
– Ну, кровь. У нас короли – избирались. Сейм…
– Да это я знаю. Но сами же говорите – победителя Вены.
– Так. Да. Но она же была замужем за. за.
– За графом Сангушко. По мужу она Сангушкова… Но Лунин был до графа.
– Что это значит – до графа? Польская королевская кровь? Объяснитесь… Потоцкая? Любила вашего… гвардейца?. Так. Объяснитесь. Что это значит.
– Да нет, ничего особенного это не значит. У них была… платоническая любовь. Рыцарская любовь. Это есть в письмах Лунина: он потом был сослан на каторгу по декабристскому делу, хотя он декабристом на деле и не был: такой уж участи был человек! И оттуда писал письма сестре. Там и о Наталье Потоцкой. Все рыцарственно: замок, изумруд на шее, черное платье, белокурые волосы. Удары храмового колокола. Серебряное шитье гусарского долмана. Так они расстались. Это один «наш» «драматург» написал про них пьесу, так это, в нынешнем духе, чуть не подлинный секс на сцене.
– И вы так будете писать?
– Нет, я пишу серьезную книгу о Лунине. И хотелось бы посмотреть портрет.
– Такого портрета нет.
– Должен быть… Как мы говорим, попытка не пытка.
– Гм… русский… Она родственница Понятовьского.
– Ох, Понято… вьский.
– Так. Что «ох»?
Поскольку Марек был пьян, то разговор на деле, естественно, был более сложный: иногда приходилось и за руки хватать.
Наутро все без опохмела понуро сидели в автобусе, порою искоса недобро поглядывали. даже не на меня, а эдак в мою сторону.
Всегда мы, русские, без вины виноватые.
Приехав в Варшаву, тут же и собрались в Вилланов: опаздывали (по тем же причинам), а время было назначено.
То есть время отъезда в Вилланов, это варшавский Версаль, километров сорок.
Минуя Вислу и какие-то бесчисленные пруды, входим во дворец; он сделан и правда по типу Версаля. Золотистый фасад и колоннады полукругами.
Это молчание; все уже знают о тайном соревновании.
Зал начала XIX; 10-е, 20-е годы… 30-е.
Нет Сангушковой.
Нет Потоцкой.
Облегченный вздох пяти-шести человек: наконец, победа. Вроде шутливо, а. Наши иронически поглядывают опять-таки в мою сторону.
Нет так нет.
Идем по Вилланову?
Да пойдем, пройдемся.
Почему-то мы шли без экскурсовода.
Или, как обычно бывает, он был там где-то отдельно с любознательными, а мы не хотели мешать их счастью и ставить его в неловкое