«Греется он, что ли? – созрела у него мысль. – Если да, то уж очень странным образом».
Вот ещё одно проявление – склон невысокого холма, пробежка с юлением через чахлый кустарник и…
Мощное, явно искусственное строение открылось взору Ивана. Это была пирамидальная башня, собранная уступами из крупных каменных блоков.
Сооружение возводили какие-то жалкие и забитые люди, над которыми стояли другие люди с палками.
Иван содрогнулся от наблюдаемой картины.
Время осиливало только семидесятое тысячелетие до нашей эры…
Перль?
– Глупейшее создалось положение, – вздохнул Сарый и выпил янтарную каплю чая оставшегося в чашке. – И, главное, мы с тобой оказались почти в роли пассивных зрителей. Впрочем, я всегда был таким и, по сути дела, прятался за твоей спиной. Или убегал в Фиман.
Симон полу обнял Сарыя одной рукой за плечи.
– О Камен. Ты у нас Учитель, в том числе и КЕРГИШЕТА.
Сарый отмахнулся.
– Оставь… Что его учить? За полгода… всего за шесть месяцев, ты только представь себе, он осилил то, к чему я шёл всю жизнь… Всё-таки, Симон, нам повезло, что КЕРГИШЕТОМ оказался именно Ваня. Иначе, кто знает, на чьей стороне был бы он.
– Нет и нет, Камен. Всё, что мы знаем о КЕРГИШЕТЕ, отрицает твои опасения. Да и какие у него могут быть стороны? Он человек этого мира.
– Скажу честно. Вначале, когда я с ним начал заниматься, мне показалось, ошиблись мы с тобой. Я говорил одно, он делал другое. Хорошо, что не спорил, а то бы…
– У Вани много наносного, показного, но мы-то теперь представляем его прекрасно и знаем, что за всем этим скрывается. И молод он ещё. Ах, Камен, как он молод!
– Нам повезло.
– Да, дорогой… Но… Мне Маркос высказал предположение о возможности у Вани другого будущего, не нашего. Что-то есть неясное у Вани в будущем…
– Перль?! – вскинулся Сарый.
– Успокойся, какой он перль? Это мы с тобой… – Симон вздохнул.
– Да, конечно же. Меня поразило предположение.
– Это точно.
– Ну что ж. Интересно, Ваня-то догадывается или нет?
Симон не поддержал больше разговора о Толкачёве. Он уже думал о другом. Камен уловил перемену по тому, как Симон снял с его плеча руку и шагнул к окну, словно засмотрелся из него на панораму города.
– Вот что, Камен, – наконец, сказал Симон после продолжительной паузы. В течение этого молчания за окном просигналила и уехала машина, послышался и затих детский плач в доме, простучали шаги по лестнице, ударила входная дверь дома, Сарый наполнил чайник свежей водой, готовя кипяток для чая. – Ванина квартира – плохое для нас укрытие. Но сюда вернётся он сам, сюда же может придти и дон Севильяк. А тебе во времени сейчас вообще не следует ходить. Ты слышишь, Камен? Радич натравил на нас своих ищеек. Вот же неймётся ему! Возомнил себя невесть кем. А жаль.
Сарый