Лиен Тривальди покачал головой:
– Сама слышишь, как нелепо это звучит? Серьезно полагаешь, что те, кто под тебя копает, не озаботились сфабрикованными доказательствами и прочим удобрением почвы? Держу пари, вся верхушка совета уже в красках услышала нужную версию событий. Басилевсу тоже все представят в невыгодном для тебя свете. Да и не уезжают внезапно путешествовать после того, как разнесли добрую часть УНМаЭ. О загубленной экспериментальной установке вместе с частью памятника архитектуры тоже оговор?
Скрипнула зубами с досады: уверенности в своей неприкосновенности я испытывала гораздо меньше, чем пыталась показать. Ниран продолжал гнуть свое:
– Многие от тебя отвернутся, если уже не отвернулись. Кому охота поддерживать опальную магичку? Сомневаюсь, что с таким-то характером ты обладаешь преданными друзьями, которые не побоятся выступить в твою защиту.
– Это тебя не касается, – огрызнулась я. – И будь добр, не забывайся.
Совсем уже обнаглел: разговаривает как с приятельницей. Хотя бы из-за разницы в статусе должен держаться в более уважительном тоне.
– О чем я и говорю, – хмыкнул мой наглый спутник.
Игнорируя его, я закончила мысль:
– Те, кто встанет за меня, есть. Пусть их немного, но зато каждый стоит толпы мелкой шушеры из лизоблюдов Басилевса. Кроме того, если ты не в курсе, поддержку оказывают не только из дружеских чувств. Гораздо чаще людьми движут меркантильные цели, а мне есть что предложить.
– Гвиан-Гвиан, как же ты самонадеянна, – вздохнул Ниран, глядя на меня со смесью снисхождения и сочувствия. – В любом случае нам нельзя разделяться, и я сделаю все, чтобы ты не наделала глупостей и не попалась в лапы магистрата. Так что забудь о походе в банк.
Смерила лиена недобрым взглядом. Он, в свою очередь, смотрел прямо и непреклонно, в светлых холодных глазах отчетливо читалось предупреждение. Но с какой стати он так со мной обращается? Кто дал ему право распоряжаться моей жизнью и диктовать условия? На каком основании, ракшас возьми! Я понимаю, он волнуется за свою шкуру: возникшая между нами странная зависимость изрядно осложнила дело, однако нечего переходить границы.
– Угрожаешь? – прищурилась, раздумывая, как долго смогу терпеть его выходки. Если нам предстоит проводить много времени вместе, вопрос отношений станет проблемой. Очевидно же, что мы едва терпим друг друга.
– Если понадобится, я тебя к стулу привяжу, поняла? – Произнесено последнее было настолько уверенно и спокойно, что даже тени сомнений не возникло: привяжет. Еще и кляп в рот сунет при необходимости.
Последняя, вроде бы теряющаяся в общем потоке мысль внезапно заставила вздрогнуть и поспешно отвернуться. Тело среагировало мгновенно, гораздо быстрее, чем удалось глубоко вдохнуть и напомнить себе о том, что опасности нет. Во всяком случае, не сейчас… не такой. Очень надеюсь, лиен Тривальди ничего не заметил. Повисшую над нами тишину нарушило хрипловатое мяуканье, переходящее в урчание.